Берлин

На основании §8 указа фюрера об организации управления во вновь оккупированных восточных областях от 17 июля 1941 г. приказываю:

Рейхсминистр оккупированных

восточных областей Розенберг

Берлин

Все местные мужчины в возрасте от полных 15 до 65 лет и все местные женщины в возрасте от полных 15 до 45 лет, живущие в оккупированных восточных областях и не принадлежащие к кругу лиц, названных в §2, согласно особым указаниям рейхскомиссара должны явиться к компетентному по их месту жительства гебитакоммссару (в управление труда).

Обязанные явиться лица за нарушение этого предписания караются гебитскомиссарами в пределах предоставленной им административной власти, а в более тяжелых случаях, по представлению гебитскомиссара (управления труда) - тюрьмой и денежным штрафом или одним из этих наказаний.

Это распоряжение вступает в силу в день его опубликования.

Рейхсминистр оккупированных

восточных областей Розенберг

Рига

Заместитель начальника Рижского управления труда Шмуцлер указывает: в округах гебитскомиссаров города Риги и Рижского уезда до сего времени имеются случаи, когда жители сознательно уклоняются от работы, переходят с одного места работы на другое, и даже были такие факты, когда из 100 человек на указанную управлением труда работу явилось только 8. Большей частью это праздношатающиеся молодые люди, которые вполне работоспособны и могут работать. В Германии за повторную неявку на работу и бродяжничество, которое нередко носит уголовный характер, по закону грозит смертная казнь.

Распоряжением рейхскомиссара от 6 октября прошлого года управлению труда предоставлено право за уклонение от работы и бродяжничество наказывать заключением в работном доме на 6 недель и штрафом в 1000 марок. В более тяжелых случаях виновных можно предавать немецкому особому суду.

Чтобы попытаться исправить и приучить к труду праздношатающихся и лодырей, которым не помогают ни угрозы, ни небольшие денежные штрафы, Рижское управление труда уже организовало трудовой лагерь. Сюда помещают праздношатающихся и неоднократных нарушителей трудовой дисциплины на срок от 2 до 6 недель. За это время они зарплаты не получают. Освобождение из трудового лагеря может произойти и досрочно, если наказанные проявляют в работе большое усердие и обещают работать; виновному предоставляется возможность самому решить — работать ли добросовестно и честно и получать за это зарплату или работать по принуждению, не получая зарплаты.

Управление труда не ставит целью наказывать жителей, но военное положение в настоящее время порождает такие условия, при которых это делается неизбежным. Во многих случаях люди не понимают или не желают понять, что их собственная профессия или род занятия не являются необходимыми для военной промышленности. Когда такого человека перемещают на другую работу, он чувствует себя крайне несчастным и в конце концов даже озлобляется и начинает бродяжничать. Это явление преходящее, и каждый, кто сейчас не работает по своей специальности или профессии, после войны, а может быть и раньше, сможет вернуться к своей любимой работе. Но до этого времени надо заниматься тем, что необходимо для достижения поставленной фюрером цели — создания Новой Европы.

Трудовой лагерь в настоящее время создан только для мужчин.

Лудза

Затребованная в наших телефонограммах от 17 и 20 марта с. г. за № 264 рабочая сила ни из одной волости не прибыла в установленные места в указанном количестве и в указанный срок. Для устранения впредь подобных явлений и принимая во внимание важность данной работы, согласно указаниям уполномоченного гебитскомиссара от 22 марта с. г., предписываем следующее:

Во избежание сокращения числа работающих волостным старшинам следует вместо лиц, освобожденных от выполнения трудовой повинности, назначать других.

Волостным полицейским надзирателям ежедневно доносить участковым начальникам и волостным старшинам, сколько водворено в штрафные лагеря.

Лудзенский уездный старшина

И. о. начальника Лудзенского уезда

Начальник Лудзенского управления труда

ЦГИА ЛССР, ф. Р-99, оп. 2, д. 74, л. 39. Заверенная копия телефонограммы. Перевод с латышского.

Барбеле

Волостной старшина доносит правлению, что этой зимой вменяется в обязанность вырубить и вывезти из лесничествах большое количество стройматериалов, и просит волостное правление установить для жителей волости, нормы вырубки и вывозки.

Волостное правление, посоветовавшись, нашло, что каждое хозяйство должно вывезти 50 кубических метров материалов, а вырубку возложить на всех бывших десятигектарников и арендаторов, так как они без определенных занятий, и что каждый вышеупомянутый мужчина должен вырубить 100 кубических метров, и открытым голосованием единогласно постановило: возложить на каждое хозяйство вывозку 50 кубических метров, а на мужчин, не имеющих никаких определенных занятий, вырубку 100 кубических метров на каждого.

Волостной старшина А. Гернер

Члены (следуют 3 подписи)

Фонды Бауского краеведческого музея, инв. № 1862. Подлинник. Перевод с латышского.

Рига

В пределах участка особых происшествий не было. Задержаны и доставлены в управление труда следующие лица:

Начальник участка (подпись неразборчива)

ЦГИА ЛССР, ф. Р-758, оп. 1, д. 10, л. 87 оборот. Подлинник. Перевод с латышского.

Цесис

В связи со срочными заданиями для нужд войск прошу доставить в Цесисокое управление труда в субботу 21 августа в 11 часов следующих лиц, которые систематически не являются по вызову и не выполняют распоряжения управления труда:

а также оказать помощь со стороны полиции в доставке упомянутых лиц к месту работы в случае, если кто-нибудь из них от этого откажется.

Начальник управления Спекке

Рига

Снабжение фронта требует крайнего напряжения со стороны персонала и полной отдачи сил каждого немецкого и туземного служащего. Любое нарушение служебных обязанностей туземными служащими, особенно невыход или опоздание на службу, появление на службе в .пьяном виде, неисполнение служебного приказа и т. д. влечет теперь за собой повышенную меру наказания:

а) в первый раз 15 палочных ударов по обнаженному седалищу;

б) при повторном случае — 20 палочных ударов по обнаженному седалищу.

По поручению - Балк

Джуксте

Были случаи, когда некоторые работники отказывались работать эти долгие часы, и тогда волостное правление их просто как ослушников посылало на торфяные болота.

Если вы не можете дать нам разъяснение по этому делу, то, быть может, вы можете сказать, куда нам обратиться, чтобы выяснить эти вопросы.

Кабиле

Лилии Кюсе, проживает в усадьбе Алеяс.

Кабильское волостное правление настоящим извещает Вас, что согласно предписанию Кулдигского уездного старшины о посылке сельских рабочих летом с. г. на сельские работы в Германию волостное правление назначило Вас на упомянутые сельские работы в Германию, и Вам надлежит явиться 15 марта с. г в 6 часов в Кабильокий волостной дом для выезда в Кулдигу, а затем Вас пошлют на работу в Германию. С собою следует взять питание на 4 дня и рабочую одежду.

Волостной старшина М. Крауя

ЦГИА ЛССР, ф. Р-66, оп. 1, д 8, л 3. Подлинник. .Перевод с латышского.

Резёкне

Не ранее 27 декабря 1943 г.1

Дознанием установлено, что Барышников перед самоубийством получил извещение о том, что ему надлежит явиться 28 декабря с. г. в управление труда для направления на работу, и по этой причине он совершил самоубийство.

Уголовный надзиратель 3-го участка

Резекненской уездной полиции П. Мейкулан

ЦГИА ЛССР, ф. Р-58, оп. 1, д. 1, л. 60. Подлинник. Перевод с латышского.

Даугавпилс

С 4 мая 1942 г. СД проводит в Латгалии акцию по вербовке рабочей силы, акция распространяется только на русских старообрядцев и поляков. Путем этой акции помимо главной ее цели - вербовки рабочей силы из области должны быть устранены сеющие волнение элементы, которые прежде всего встречаются среди русских старообрядцев и поляков.

Для акции в трех основных уездах по вербовке населения - Даугавпилоском, Лудзенском и Резекненском — в распоряжении местных органов СД выделено по 90 шуцманов для использования их в случае возникновения осложнений, а также для транспортировки рабочей силы. Вербовку рабочей силы следовало проводить прежде всего на добровольных началах, а в случае отказа - в принудительном порядке. К вербовке следовало привлечь членов волостных правлений, а также духовенство.

В Даугавпилсском и Лудзенском уездах акция проходила без значительных инцидентов. Лица, назначенные на работы, по большей части шли добровольно, только небольшую часть пришлось доставить силами полиции, поскольку это было возможно при бегстве в лес и т. д. По большей части люди являлись на указанные волостным правлением места сбора, откуда их немедленно, уже не отпуска я домой, отправляли на сборный лагерь в Даугавдилс. При этом были случаи, когда люди являлись без необходимой одежды и т. д. У некоторых, кроме того, дома остались одни маленькие дети, которых потом прибрал сиротский суд. Эти крайности были частично исправлены тем, что женщины со сборного пункта были отосланы обратно на свои дворы.

Вообще и у лиц, взятых в Даугавпилсском и Резекненском уездах, создалось впечатление, что их расстреляют. Путем разъяснения удалось убедить людей в противном. Среди населения все же ходят самые дикие слухи... К тому же эти слухи, которые наводят страх и ужас на русское и польское население, поддерживаются латышским населением. Только этим, а подчас и строгими мерами объясняется недоверие вербуемого населения и его бегство от вербовки.

Не так гладко, как в Даугавпилсском и Лудзенском уездах, это происходило в Резекненском уезде. Уполномоченный по проведению акции чиновник СД взял себе вместо выделенных ему 35 шуцманов наряд в 165 человек и окружил, отчасти ночью, населенные пункты, что произвело ужасающее впечатление на население. Большая часть подлежавших взятию лиц бежала в лес, где даже дошло до перестрелок между вооруженными людьми и полицией. 14 мая 1942 г. акция должна была проводиться в Озолайнской волости. Большинство жителей, напуганные слухами из других волостей, бежало. Впоследствии было установлено, что люди бежали на Лосиское болото. Болото обыскали, причем между полицией и беглецами произошла перестрелка. Под конец были захвачены 9 жителей, вооруженные 6 русскими винтовками, 1 русской самозарядной винтовкой, 1 обрезанной самозарядной винтовкой, 3 ручными гранатами и 64 патронами. 6 задержанных - жители деревни Лоси, 2 —деревни Бекши. Деревня Лоси на основании распоряжения полиции безопасности полностью очищена, 160 жителей арестовано. Инвентарь передан волостному правлению, а дома опечатаны. Деревня охраняется 30 шуцманами. 15 мая недалеко от деревни задержан еще один вооруженный человек, по имени Леонид Кузнецов, который, видимо, является одним из десяти парашютистов, спустившихся 6 апреля 1942 г. в Озолайнской волости. Часть арестованных лиц была отправлена на работы, а остальные размещены у знакомых в других деревнях. Судьба этой деревни будет решена в ближайшие дни... Обобщая изложенное, можно сказать, что проводимая акция вызвала в области невероятное волнение. Значительная часть русского и польского населения находится в лесу или в других волостях и т. д. и. как только появляется полиция, оказывает ей вооруженное сопротивление, поля остаются необработанными. Насколько необходима очистка области от старообрядческих и польских элементов, доказывает случай в Лосях, где организовалась банда, вооруженная автоматами, винтовками и ручными гранатами. При этом выявилось, что население еще располагает большим запасом оружия, лучшего, чем у шуцманов, и что население, несмотря на постоянные требования, оружие это не сдает, проявляя в этом свое нежелание подчиняться установленному порядку.

Участковый лейтенант жандармерии

и руководитель жандармерии округа Виммер

ЦГИА Л ССР, ф. Р-82, оп. 1, д. 1, лл. 34—35. Копия. Перевод с немецкого.

Рига

Сформированный командиром полиции безопасности и СД отряд особого назначения для вербовки рабочей силы в Латгалии на сегодняшний день уже отправил в рейх 4 эшелона с подлежащими принудительной трудовой повинности старообрядцами и поляками, а именно:

Всего, таким образом, отправлено 4300 человек.

Следующий транспорт, численностью 2000 человек, отправляется в воскресенье 31 мая 1942 г. Остаток в 1700 человек будет взят на следующей неделе и 6 или 7 июня передан для отправки. Задержка на одну неделю объясняется тем, что вышли из строя грузовики, предоставленные Штрало. Принудительно завербованных на трудовую повинность оперативная команда была вынуждена отправлять частично пешком или на подводах, частично на заимствованных грузовиках.

Валлпрехт 2200,

Гисген 650.

Перед оставшимися в области тремя отрядами поставлена задача прочесать все, даже самые маленькие волости Резекненского, Лудзенского и Даугавпилсского уездов, с тем чтобы выявить старообрядцев и поляков и прежде всего окончательно выполнить задание полиции безопасности - удалить все нежелательные элементы. Акция будет закончена 6 июня 1042 г., и тогда количество взятых лиц превысит 8000. Излишками .рабочей силы предусмотрено помочь управлению труда в Даугавпилсе, которое не смогло представить к установленному сроку затребованных контингентов возниц. С соответствующим референтом генерального комиссара в Латвии уже достигнуто соглашение, по которому для этой цели будут выделены взятые нами после повторной проверки приблизительно 850 человек. Вначале СД, не полагаясь на политическую благонадежность старообрядцев и поляков, отклонил выделение возниц из числа взятых во время этой акции.

Померанская комиссия, руководимая капитаном Кларом, сообщила отряду особого назначения вДаугавпилсе, что генеральный уполномоченный гаулейтер Заукель не согласился на посылку и что впредь следует исходить из первоначально установленного количества — 24 000 рабочих. Вопрос о получении остальных 16000, после проведенной планомерной прочески старообрядческих и польских волостей в Латгалии полицией безопасности и СД, следует решить другим путем.

Расследование по делу партизанского села Лоси Реземневокого уезда закончено.

В этой операции наш отряд поддержал только начальник Резекненской уездной полиции, выделив роту латышских полицейских.

По поручению штурмбанфюрер СС Керстен

ДГИА ЛССР, ф. Р-82, оп. 1, д. 1, лл. 36—38. Копия. Перевод с немецкого.

Даугавпилс

Даугавпилсе, оберштурмбанфюрер СС

и подполковник охранной полиции Фогте

ЦГИА ЛССР, ф. Р-82, оп. 1, д. 1. л 20. Копия. Перевод с немецкого

Рига

Строго конфиденциально!

В приложении пересылаю Вам для строго конфиденциального сведения перечень всех тех сил, которые до сих пор извлечены из нормального рабочего потенциала Латвии.

По поручению — старший советник

округа (подпись неразборчива)

Молодежи, не достигшей 14-летнего возраста 43 0479=25%

Мужчин и женщин старше 60 лет и только частично пригодных для работы 266 266=14,8°/о

Предоставленная рейху рабочая сила за время 4 1 марта 1941 г. до 1 сентября 1943 г.

Через комиссию Нордмарка.....16405

Померании.....

На добровольных началах......1700

Моряков . . .......200

Трудовая служба в рейхе (теперь в рейхе, в частности, подлежащие призыву)

Акция СД в Лаггалии в августе — сентябре

Итого: 23705

ЦГИА ЛССР, ф Р-82, оп. 1, д. 20, лл. 15 и 16. Копия. Перевод с немецкого.

Рига

Все учреждения и подразделения полиции порядка должны взять на себя охрану акции вербовки и распространения плакатов. В случае обнаружения признаков контрпропаганды об этом немедленно доносить уполномоченному государственной трудовой повинности в рейхскомисеариате Остланда, одновременно направляя мне копию донесения.

Генерал-лейтенант полиции

и группенфюрер СС Едике

ЦГИА ЛССР, ф. Р-64, ол. 1, д. 61, л. 4. Копия. Перевод с немецкого.

Доношу, что Ваше сообщение я довел до сведения всех жителей Дзербенской волости, но до сих пор никто не изъявил желания отправиться на 'Трудовую службу на один год в Германию.

Старший полицейский Дзербенокой волостной

полиции (подпись неразборчива)

ЦГИА ЛССР, ф. Р-64, оп. 1, д. 61, л. 9. Подлинник. Перевод с латышского.

Лиепая

Секретно

Обер-штурмбанфюрер СС

ЦГИА ЛССР, ф. Р-83, оп. 1, д. 28, л. 59. Копия. Перевод с немецкого.

Штеттин

Поверив Вашим любезным обещаниям и предложениям в Резекне и поддавшись на Ваши посулы, я проявил сознательность, оставил школу и изъявил желание работать в Германии. Прошло 2 месяца, как я уже работаю в Германии, но положение все ухудшается. Мы, латыши, живем здесь среди 200 человек, в страшной духоте, вместе с польскими пленными. Жить на частных квартирах нам вовсе не разрешают. Плата за рабочую неделю - - 7 рейхсмарок. В Резекне говорилось, что каждый рабочий будет работать по своей профессии и что будет пользоваться теми же правами, что и немцы, но здесь этого нет. Через год мы окажемся здесь босыми и голыми. Продукция у нас несравненно меньшая, чем у немцев. Вообще, коротко говоря, нам здесь очень, очень плохо, единственное, что остается, это либо в воду бросаться, либо...

Поэтому, дорогие латыши, мы очень вас просим, учтите это и позаботьтесь о нас и дайте совет, что делать, ибо дальше .здесь существовать мы не можем.

Будем ждать от Вас в ближайшее время ответа — помощи.

Латышский рабочий Антон Степинь

ЦГИА ЛССР, ф. Р-989, оп. 1, д. 16, л. 4. Подлинник. Перевод с латышского.

Здесь теперь так холодно, нет никакой одежды потеплее, нигде не могу купить, так как я латышка. У них есть шпик, мука, яйца, их покупке я уже порадовалась, но рабочие ботинки купить нельзя было. Вот уехал польский рабочий, он продал мне пару прохудившихся ботинок, их надо было отдать в починку. Я их отдала починить одному рабочему польской национальности. На второй день рождества пошла за ними, а немец за это так нажаловался на меня полиции, что через 15 минут уже нагрянула полиция, страшно били меня по голове и наложили штраф в 40 марок, который я уже уплатила. Это за то, что я разговаривала с поляком. Этого нельзя делать, а то, когда кончится война, немцы меня расстреляют вместе с поляками и евреями.

Вера

ЦГИА ЛССР, ф. Р-989, оп. 1, д. 15, л. 6. Копия выписки. Перевод с латышского

Швартау

Ты удивишься, что продолжаю это письмо через два дня. Я решила, что письмо с таким содержанием, какое я тебе написала, ни в коем случае не получишь, ибо письма отдаются незаклеенными. Думала, как быть, потому что хотела, чтобы письмо дошло до тебя, и так прошли два дня. Мое ожидание, как оказалось, не было напрасным, ибо одна из наших девушек едет домой, и так ты получишь это письмо окольным путем. Притом пишу тебе, мамочка, всю правду. Теперь я тебе все ясно изображу, всю нашу жизнь.

Еще в самом начале мы увидели, что попали в ад, хотя окрестность (похожая на Межапарк) очень красивы, потому что здесь курорт. И дом, в котором мы живем, никакой не лагерь, а гостиница, очень красивая как внутри, так и снаружи, но... все же есть одно большое но. Во-первых, еда. Нам ее не хватает. Днем мы можем как следует насытиться на фабрике, но это только один раз в день. На три дня нам дают только полбуханки хлеба. На ужин дается суп, но он так плох, что мы после него целую неделю бегаем к «черной кошке», так мы называем уборную. Начальница лагеря вредная. Весь день она кричит. Однажды мы не получили хлеба, полагающегося на три дня, и девушки решили не выходить на работу, так как на пустой желудок работать нельзя. Кроме того, всех нас за день до этого выгнали из трамвая: «Для самих немцев места не хватает, а сюда еще понаехали всякие и весь трамвай заняли». Это уже было слишком. Мы решили не выходить на работу, но на следующий день подъехала большая машина и увезла 30 девушек; куда, не знаем и по сей день. Жизнь пошла своим чередом. Месяц спустя произошел другой скандал. До сих пор мы ходили, куда хотели, двери для нас были всюду открыты. Но однажды одна из девушек заходит в кафе «Ризебуш», а официант говорит ей: «Для латышек у нас мест нет». Значит, уже дошло до того, что нас гонят из кафе. В тот же вечер нам не дали ужина. Мы голодали 12 часов, до следующего дня, до обеда на фабрике. На следующий день нам на фабрике сказали, что латышки должны работать до 5 часов ( до сих пор мы работали до 3), точно как пленные, польки и русские. Почему же нам всегда говорят: «У вас те же права, что и у немцев»? Так где же эти права? Девушки опять договорились: «Будем работать только до 3 часов и потом мы опросим, где в наших договорах написано, что мы должны так долго работать» (это получается 12 часов). Сказано—сделано. Ровно в три часа мы — к раздевалку, одеваемся, но все окна и двери закрыты. Думаем, теперь нам конец (так оно и было, потому что ставни были закрыты). Они начали кричать, что немцы только ради нас на фронте сражаются и как нам не совестно так поступать и т. д. Угрожали расстрелять нас, если мы не пойдем работать! Ладно, стреляйте! кричали мы. Наконец погрозили отправить нас в Любек, в тюрьму. Мы прикинули, что нас больше ста девушек и что для нас потребуется много места, и поэтому закричали - пускай только отправят. Но что они делают? Они снимают свои ремни, хватают девушек за руки и бьют изо всех сил. Нам некуда деваться, двери заперты. Двое девушек посмелее сняли свои деревянные башмаки и стали давать сдачи... Наконец нас отпустили домой с условием, что девушки до 18-летнего возраста будут работать до 3, а остальные — до 5. Мы ничего не добились, только эти две девушки попали в тюрьму. На другой день их обеих, совершенно перемерзших, выпустили. Одна вышла на работу, а другая до 5 часов работать отказалась. Когда ее спросили, будет ли она работать, она ответила: «Да, буду работать, но только столько, сколько записано в договоре». Ее опять отправили в тюрьму, представь себе, ее даже били. Через некоторое время ее все же выпустили, но с ногой у нее совсем неладно, она волочит ее; неизвестно, ревматизм это или что-то другое. Но эта девушка не из глупых. Она пошла в управление труда, но это не помогло. Затем она поехала в Гамбург жаловаться, не знаю кому. Тот, наверно, сообщил директору фабрики, ибо вскоре после этого девушку вызвали в контору. Ей выдали документы и велели ехать домой, но с условием, чтобы держала язык за зубами и не говорила о том, что здесь произошло...

Теперь я кончу. Если вы, латыши, можете, то, пожалуйста, пожалуйста, помогите нам вернуться на родину.

Передай привет всем моим (родственникам.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-989, оп. 1, д. 15, лл. 7 и 8. Копия. Перевод с немецкого

Кюхель

Ты писала, что мы выносливые, как будто заключаем новые договора, но я об этом ничего не знаю, да эти договора этим господам не нужны. Мы находимся в их власти, и они делают с нами, что хотят. Когда в управлении труда меня направили на работу в Германию, я заявил, что являюсь единственным мужчиной в хозяйстве и поэтому мне необходимо остаться. Начальник управления мне пригрозил, что, если я не подпишу извещения и не поеду в Германию, он меня расстреляет на месте.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 21, л. 19. Копия.

Март 1942 г. —

конец 1943 г.

При отъезде из Латвии управление труда заявило, что каждый из высылаемых после 6 месяцев работы сможет вернуться на родину, если сам пожелает этого. Но это были пустые посулы. Действительность была совсем иной. Отсрочка следовала за отсрочкой. А когда я заикнулась, что указанное в договоре время отработала, господа заявили, что сами знают, когда будет отработано и когда не будет. И так мне пришлось работать вместо предусмотренных 6 месяцев -14 месяцев. А в отношении полагающегося отпуска, законом предусмотренного продолжительностью в 2 недели за каждые отработанные 6 месяцев, о котором неоднократно подавала заявление, управление труда всегда отвечало, что, если работодатель согласен, они предоставят. Но госпожа Франк и слышать не хотела о том, чтобы дать отпуск подчиненной ей латышской рабыне. Наконец после долгой мольбы, по истечении 16 отработанных месяцев, я получила 4 дня отпуска. Про себя я подумала, что уеду, чтобы не вернуться, и пусть будет, что будет. Но эту мою мысль разгадала и Франк. Об этом свидетельствует уже одно то, что при моем отъезде в отпуск, она задержала все мои вещи, за исключением платья, которое было на мне. Вернувшись на родину, как это констатировал врач, я тяжело заболела после тяжелой работы и 8 недель пробыла в Кулдигекой городской больнице. На другой день после выхода из больницы получила извещение Кулдитчжого управления труда, что мне надлежит немедленно вернуться на работу в Германию. Здесь начинается самый тяжелый период в моей жизни. Думала, что же делать, сил не было, ехать не могла. В больнице выдали врачебные справки, что я непригодна к тяжелой работе, и я поехала домой. Радость была непродолжительной. Явилась кулдигская и кабильская полиция, чтобы меня, как арестованную, доставить на работу в Германию. После обещания, что назавтра я сама явлюсь в управление труда, меня оставили на свободе. Вечером того же дня я поехала в Ригу к так называемому генерал-комиссару с жалобой по своему делу. Рассмотрев мое заявление и врачебные справки, тот заявил, что это к нему не относится, чтобы ехала к лиепайскому гебитскомиссару. Первая надежда не оправдалась. Все же на другой день я села в поезд и с большими трудностями добралась до Лиепаи. В Лиепае ходила из одного учреждения в другое. Повсюду один и тот же ответ: «Это не наше дело». Я оказалась в безвыходном положении.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-66, оп. 8, д. 1, л. 2. Подлинник. Перевод с латышского.

Рига

В связи с отношением генерального арбейтсфюрера Айзенбека от 15 апреля 1944 г. я считаю:

Подлежащие вербовке из годового контингента вызываются в порядке обязательной явки на вербовочные собрания. Потом руководитель вербовки произносит речь. После этого он предлагает присутствующим добровольно подписать обязательство. Как правило, записывается только ничтожное количество присутствующих. Тогда руководитель вербовки отбирает всех кажущихся годными и составляет из них группу. Остальные отсылаются домой. Отобранные подвергаются «обработке». Все их доводы против поступления на трудовую службу отклоняются. Затем им снова предлагают подписать добровольное обязательство. При этой «обработке» идея добровольности все больше отступает на задний план. Если люди не соглашаются подписать обязательство, то подчиненное лицо, например, помощник вербовщика - латыш, прошедший трудовую службу, говорит им, что они должны подписать, чтобы этим подтвердить правильность своих анкетных данных. В последнем примечании обязательства имеется заявление о том, что завербованный арийского происхождения. Помощники вербовщиков неоднократно повторяют людям, что они должны подписаться, иначе их заподозрят в том, что они евреи.

Такими и подобными недостойными методами ловится значительная часть людей. Генеральный арбейтсфюрер Айзенбек надеется привлечь на добровольных началах именно лучшую латышскую молодежь. Сейчас дело обстоит так, что более интеллигентные, особенно школьники, настроенные национально-шовинистическими учителями против трудовой службы, приводят убедительные доводы для отказа от трудовой службы, в частности, ссылаясь, в крайнем случае, на текст обязательства, где буквально говорится о добровольных началах трудовой службы, в то время как менее искушенные, беспомощные деревенские парни под конец сдаются. Таким образом, сегодня в самом деле на удочку попадаются простачки. Это ясно видно из количественного соотношения завербованных учеников к рабочим и вспомогательным рабочим. В то время как раньше воспитанники высших школ составляли большинство, сегодня преобладают сельские рабочие, причем трудовая служба не пренебрегает даже мужчинами с двухклассным или трехклассным образованием.

Галлмейер

ЦГИА ЛССР, ф. Р-69, оп. 1а, д. 16, л. 62. Подлинник. Перевод с немецкого.

Малта

Представляю списки политически неблагонадежных лиц, которые работают поденными рабочими у дорожного мастера организации Тодта в Малте - Морозова, у дорожного мастера при 61-м дорожном отделе на станции Малта и при «Баугруппе Гислер» в Резекне.

Упомянутые в списке лица являются политически неблагонадежными и настроены антигосударственно, поэтому прошу Вашего указания о снятии с упомянутых работ указанных в описке рабочих и отправке их на работу в Германию.

Приложение: 5 листов.

Начальник 4-го участка Резекненской уездной

ЦГИА Л ССР, ф. Р-58, оп. 1, д. 49, л. 163. Подлинник. Перевод с латышского.

Рига

Лицам, не выполнившим настоящее распоряжение, грозит уголовная ответственность.

Настоящее постановление вступает в силу 25 июля 1944 г.

Первый и внутренних дел генеральный

директор генерал О. Данкер

Рига

Первый генеральный директор О. Данкер

Рига

Тот, кто не вернется немедленно обратно на свое место работы или на назначенные работы по рытью окопов, или оставит свое место работы, или другим образом поддерживает врага своим поведением, будет расстрелян, как саботажник по военно-полевым законам.

Рейхскомиссар Остланда Лозе

Фонды Музея революции ЛССР, инв. № 4471/10375 графский оттиск. Перевод с латышского.

Рига

Вышеупомянутые задержаны охранниками, так как они оставили свою работу, укрывались от работ по строительству укреплений и бродяжничали, уклоняясь от работы.

Рига

Июль — октябрь 1944 года.

По приказу немецких властей в конце июля 1944 года я был мобилизован на оборонительные работы. Всех мобилизованных погрузили в вагоны и под охраной отправили в район Эргли, где я работал на рытье траншей и противотанковых рвов в составе немецкого истребительного батальона СС. По прибытии в Эргли всех мобилизованных распределили по командам, и я попал в команду 80. Работать заставляли с 5 часов утра до 8 часов вечера. Для больных никакого исключения не делали. Я был свидетелем, когда один из работающих (фамилию не помню) просил охрану, чтобы его освободили от работы по состоянию здоровья. В ответ на эту просьбу немцы поставили его на колени, всячески над ним издавались, после чего жестоко избили и под угрозой расстрела заставили работать.

Оборонительные работы прекратились в связи с наступлением Красной Армии. Строительный батальон распался, люди рассыпались в разные стороны. Вскоре последовал новый приказ о том, чтобы все мобилизованные явились на сборный пункт для отправки их в другие районы на такие же оборонительные работы.

Для того чтобы люди не могли укрыться от мобилизации на оборонительные работы, у всех мобилизованных в паспортах немцы ставили специальный штамп. По городу патрулировали эсэсовцы, производившие проварку паспортов. Каждого, кого они обнаруживали в городе с этим штампом в паспорте, эсэсовцы сейчас же забирали и увозили в неизвестном направлении.

Оборонительные работы в этот период производились вокруг всего города Риги.

Я был мобилизован в числе ремесленников. Ремесленники, рабочие, не имеющие своих мастерских и предприятий, были мобилизованы на оборонительные работы раньше, в том числе женщины и молодые девушки...

После отступления немцев от Эргли я был направлен в район Булдури (Рижское взморье). В районе Булдури я проработал около 3 недель, после чего заболел и был освобожден от работ.

В октябре 1944 года немцы производили массовые облавы с целью отправки людей на каторжные работы в Германию. Жандармы ходили по квартирам, а также ловили людей прямо на улицах, забирая всех сколько-нибудь способных к труду мужчин и женщин. Люди, отобранные для отправки в Германию, были собраны во дворе Рижского замка. Весь район замка был оцеплен немецкими войсками. В начале октября 1944 года меня дважды немецкие жандармы вытаскивали из квартиры для отправки в Германию. От угона мне удалось спастись тем, что я, владея немецким языком, попросил жандарма разрешить мне поехать к семье в Курляндию. В конце-концов жандарм согласился и отпустил меня.

Приказы о мобилизациях публиковались в газете «Тевия», но, как правило, без подписи. Обращены они были ко всему населению. Мобилизации производились периодически, по группам населения (ремесленники, работники торговых предприятий и др.). Все приказы о таких мобилизациях издавались на основе приказа Гитлера и германского правительства.

О режиме мобилизованных на оборонительные работы могу сообщить следующее: мобилизованным разрешалось брать с собой пару белья, одеяло, теплую одежду, котелок, ложку и кружку. В течение 15-часового рабочего дня питание работающим не выдавалось. Кормили только вечером, в 8 часов, по возвращении с работы: давали пол-литра жидкого супа и кусок хлеба, весом не более 200 граммов. Получить продукты у местного населения было невозможно, так как общение с местным населением было запрещено и мы работали под охраной СС.

Никакой оплаты за работу не производилось.

Работы не прекращались даже во время воздушных налетов, охрана же, состоящая из эсэсовцев, во время налетов пряталась в укрытиях.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 39, лл. 37-—38. Копия.

После 16 февраля 1944 г.

По Вашей просьбе, высказанной по телефону 16 февраля 1944 г., сообщаю Вам следующее:

Министр Востока Розенберг

ЦГИА ЛССР, ф. Р-70, оп. 3, д. 14, л. 23. Копия. Перевод с немецкого.

Рига

Государственная тайна!

В области планирования АРЛЦ для латвийского сектора - в содружестве с ответственным за это исполнителем рабочего штаба Остланда — как относительно людей, так и скота, было разработано желательное распределение в латвийском генеральном округе, а именно:

а) в область размещения людей и скота, эвакуируемых с оставляемой территории севернее Даугавы были включены, как указано в плане, Курземская область стопроцентно и на 50% территории Елгавского, Тукумского и Бауского уездов Елгавской области. Не учтенная для спасения зона около 50 километров левее Даугавы так мала, что не имеет никакого значения, и поэтому ее можно и не указывать;

б) Форма спасения.

Установленное для упомянутого латвийского района спасения количество 493000 человек, 98000 лошадей, 245000 голов скота, из них 168000 коров и 151000 овец, представляет собой, по подсчетам, 60% из подлежащих размещению на этой территории. План распределения составлен по уездам и волостям и дополнен картографическим материалом, с учетом фактического, а также предусмотренного нормой количества по волостям. В рубрике «есть» подсчитано имеющееся в настоящее время количество, а в рубрике «должно быть» указано 60% людей, которых предусмотрено разместить на данной территории спасения.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-69, оп. 1, д. 27, л. 51. Копия. Перевод с немецкого.

Рига

Государственная тайна!

В области планирования АРЛЦ по эвакуации и спасению людей и скота во исполнение декрета рейхскомиссара от 19 апреля 1944 г. было запланировано не только обезопасение, но одновременно также эвакуация населения городов и деревень и подготовлены необходимые для этого материалы.

В область эвакуация по установкам рабочих штабов рейхскомиссара Остланда и генерального комиссара входят территории севернее Даугавы, включая указанную зону примерно на 50 километров левее Даугавы:

а) Рига;

б) Валмиера;

в) Вентслилс;

г) Валка;

д) Даугавпилс.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-69, оп. 1а, д. 16, л. 7. Копия. Перевод с немецкого.

Елгаво

После прихода немецко-фашистских захватчиков в город Елгаву началась регистрация всех трудоспособных граждан, было создано специальное учреждение «Арбейтсфервалтунг» для привлечения граждан к принудительному труду и отсылке на работы ,в Германию. Молодых девушек и юношей посылали в Германию в так называемое «Арбейтсдиенст», особенно учащихся последних классов средних школ, где их за малейшее непослушание морили голодом. Таким образом во время оккупации 1941—1944 гг. немцы беспрерывно из города Елгава угоняли людей в рабство, не считая то мужское население, которое было мобилизовано в германскую армию, но массовый угон всего населения города начался незадолго до прихода Красной Армии.

Когда немецко-фашистские захватчики почувствовали, что дни их власти в городе сочтены, они начали хватать людей на улицах и квартирах и насильно их угоняли, пригрозив всем, кто останется, немедленным расстрелом. Весь город немцы подожгли, и город Елгава в одну ночь превратился в сплошную груду развалин. По трем дорогам, по которым немцам было возможно отступать, в конце июля 1944 года, особенно 27 июля, освещенные заревом огромного пожара шли под охраной немецких солдат и шуцманов большие колонны несчастных людей, угоняемых в рабство в Германию. Только той части населения города Елгавы удалось спастись от угона, которая, не боясь расстрела, спряталась в глухих погребах, вырытых ямах, кустах.

Всего немецко-фашистскими оккупантами угнано в рабство свыше 14 000 человек мирного населения города Елгава. Большинство семейств немецкие изверги разрознили, угнав, например, мужа в одном направлении, жену — в другом.

Комиссия требует немецких насильников, уничтоживших до основания весь город Елгава, истязавших на непосильных работах население города и угнавших в рабство 14000 человек, привлечь к суровой ответственности.

Виновниками угона мирного населения из города Елгавы в рабство являются кроме командования германскими войсками комиссар Земгальской области Вальтер-Зберхард фон Медем и его ближайшие помощники: Вольфганг Векер, Рихард Бекер, Хейно Фе-ре-Озолинг, Ральф Фейерабенд, Эйжен Гратц, Альфред Бетхер, Ганс Бетхер, Аугуст Ларгевиц, Келлер, Хагенмейер, Вальтер фон Грабе, Эрнст Рокстро, Бернгард Эйзеле, Карл-Гейнц Рупперт, Ганс Штикер, Кристап Фрицкаус.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 17, лл. 13—14. Заверенная копия.

Положение со снабжением в Курземской крепости требует переселения латышских беженцев в Германию. До сих пор этому призыву последовали лишь немногие, поэтому пароходы, заказанные для эвакуации беженцев в Вентспилсе и Лиепае, не могли быть полностью использованы.

Чтобы этому необходимому мероприятию — эвакуации большой части населения из оставшейся части Курземе — придать должный вес и предотвратить трудности в снабжении армии и оставшихся в Курземе жителей, я вынужден принять строгие меры. Поэтому устанавливаю следующее: у всех беженцев, получивших вызов на отъезд в Германию, отбирается весь окот и лошади с уплатой за них установленной цены. И у тех беженцев, которые не подлежат эвакуации, также отбираются коровы, оставляя на каждые 10 беженцев в одном хозяйстве 1 корову (1 корову на 1—10, 2 коровы на 11—20 человек и т. д.). Беженцам, которым предложено выехать в Германию, не являющимся производителями, впредь продовольственные карточки выдаваться не будут. Беженцам не будут выдаваться разрешения на железнодорожный проезд, пока не будет закончена эвакуация.

У беженцев, вызванных эвакуироваться, при вызове отбираются паспорта, которые они получат обратно в Вентспилсе. У всех хозяев, которые дадут приют беженцам после вызова их для отъезда в Германию и не сообщат письменно о них в течение 24 часов волостному правлению, отберут весь скот без возмещения.

Если ,и это распоряжение не даст предусмотренных результатов, буду вынужден принять еще более строгие меры, как ограничение багажа и т. д.

Гебитскомиссар Северной Курземе