Вожатый трамвая Генрих Бирзниекси, кассир Хелена Нете осуждены каждый на год исправительных работ за враждебное поведение по отношению к немцам и подстрекательство против них. Они в вагоне презрительно отзывались о немецком языке и культуре.

Пусть этот приговор послужит доказательством, что подобные подстрекательские, враждебные немцам выходки будут пресекаться со всей строгостью закона, чтобы не позволить коммунистически и шовинистически настроенным элементам нарушать доброе сотрудничество немцев и латышей.

Рига

За прошедшие сутки важных происшествий в границах префектуры не произошло. Арестовано 57 коммунистов. Задержано для выяснения личности 7 мужчин и 5 человек, занимавшихся грабежом.

Обыски и проверки в более широких масштабах не проводились, в связи с тем что работники полиции на участках не вооружены.

Капитан (подпись неразборчива)

ЦГИА ЛССР, ф. Р-758, оп. 1, д. 2, л. 252. Копия. Перевод с латышского.

Рига

Направляя прилагаемый список, главная дирекция внутренней безопасности просит произвести розыск перечисленных в списке лиц и о результатах сообщить главной дирекции внутренней безопасности (Рига, префектура).

В случае, если об этих лицах можно собрать более подробные сведения (имя, год и место рождения и т. п.), прошу сообщить эти данные.

Директор Р. Штиглиц1 Начальник отдела П. Кула

Перечень членов и кандидатов Коммунистической партии, сотрудничавших в рабоче-крестьянской милиции народного комиссариата внутренних дел.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-133, оп. 1-а, д. 6, л. 6. Заверенная копия. Перевод с латышского.

Лиепая

ЦГИА ЛССР, ф. Р-83, оп. 1, д. 21, лл. 2—4, 6, 8, 11—13,'22— 24, 26 оборот. Подлинник. Перевод с немецкого.

Конец декабря 1941 года

А. БОРЬБА С ПРОТИВНИКОМ

В Латвии в конце октября 1941 года отмечены признаки нелегальной коммунистической деятельности. Путем засылки доверенных лиц2 и тщательной слежки установлено, что в Риге создано несколько нелегальных групп, • которые готовятся вскоре перейти к активному саботажу. В ноябре 1941 года всего было арестовано 115 членов нелегальной организации. Постоянная слежка продолжается. Некоторые приметы говорят о том, что и в Даугавпилсе возникли группы этой организации.

По ходу слежки был произведен обыск у дворничихи Нины Демидовой, связанной с одной из нелегальных групп. При этом был задержан беглый советский военнопленный, которого она скрывала у себя. При русском был пистолет. Во время обыска дворничиха напала на чиновника латышской вспомогательной полиции безопасности и ранила его ножом. Чиновник застрелил ее и ранил красноармейца, который также намеревался напасть на чиновников.

В организацию входили группы молодежи в возрасте от 12 до 15 лет. Активисты использовали их после занятия города немецкими войсками для сбора оружия, брошенного бежавшими русскими. В дальнейшем молодежь предполагалось использовать для распространения листовок. До сих пор арестовано и заключено в тюрьму для малолетних 25 членов этой группы.

В Лиепае за период с 22 ноября по 4 декабря арестованы 33 коммунистических активиста.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-70, оп. 3, д. 57, лл. 191—193. Ротаторный оттиск Перевод с немецкого.

Вецслабада

Докладываю, что в ночь с 16 на 17 июня сего года в деревне Мигачи Шкаунской волости сожжены 4 постройки, принадлежавшие Язепу Грейдану: жилой дом, хлев, амбар и каретник. Жена Язепа Грейдана — Каролина, примерно 59 лет, и дочь Ядвига, примерно 24 лет, убиты при бегстве из горящего дома; дочь Елена, примерно 16 лет, не успела выбежать, упала у выхода и сгорела.

Трупы Каролины и Ядвиги Грейдан найдены на расстоянии приблизительно 20 метров от горящих строений.

В этом преступлении добровольно сознался заведующий Тиманской шестилетней основной, школы Шкаунской волости и активный член группы Ц1 вспомогательной полиции Шкаунской волости Язеп Эйсак, родившийся 26 ноября 1916 г., проживающий в этой: же школе.

Упомянутый Эйсак между прочим пояснил, что он в свое время весьма пострадал от Язепа Грейдана, чья семья коммунистически настроена. В данном же случае он хотел проверить, не скрываются ли у Грейдана какие-нибудь бандиты, и потребовал, чтобы тот открыл двери дома, чего последний не сделал.

После этого Эйсак дом поджег и несколько раз выстрелил по бегущим из дома, убив Каролину и Ядвигу Грейдан. Хозяину дома Язепу Грейдану с сыновьями Андреем, 21 года, и Антоном, 12 лет, удалось убежать из горящего дома и скрыться.

Начальник участка

ЦГИА ЛССР, ф. 7432, оп. 1, д. 417, л. 279. Заверенная копия. Перевод с латышского.

Айзпуте

Прошу занести в реестр о смерти следующие три лица, так как они ликвидированы 30 апреля 1943 г. за коммунистическую деятельность:

И. о. начальника уездной полиции Б, Силайс

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 26, д. 24, л. 52. Подлинник. Перевод с латышского.

На днях расстрелян сельский хозяин из Алшванги Павил Зоммер, ставший пособником врага и предателем. Целых два месяца он скрывал в своем доме одного из главарей лиепайских коммунистов -- инспектора красной милиции Язепа Книпсиса, уже давно разыскиваемого немецкой полицией безопасности. У Книпсиса найдены 2 винтовки с патронами и 2 ручные гранаты...

Пусть наказание, понесенное Зоммером, послужит предупреждением каждому латышу, не осознавшему еще преступности и позора таких действий.

Лиепая

Политическое положение на данной территории со времени подачи предыдущего рапорта существенно обострилось.

Обер-штурмбанфюрер СС

ЦГИА ЛССР, ф. Р-83, оп.1, д. 22, л. 15, Копия. Перевод с немецкого

Аугсткалне

Не ранее 8 ноября 1941 г.

Секретно

В соответствии с Вашим указанием от 8 ноября с. г. за № 38 секретно сообщаю, что 7 июля с. г. в штаб полиции безопасности Аугсткалнской волости явился со своим подразделением офицер армии Великой Германии и потребовал выдать ему нижеперечисленных коммунистов, содержавшихся в арестном помещении волостной службы безопасности.

Упомянутые коммунисты в день ареста были расстреляны подразделением армии Великой Германии на обочине дороги Елгава — Жагаре в пределах границ усадьбы Скуяс Аугсткалнской волости.

Старший полицейский Аугсткалнской волости.

ЦГИА Л ССР, ф. Р-133, оп. 1-а, д. 5, л. 4. Отпуск. Перевод с латышского. -

Секретно

Среди других арестован учащийся Аркадий Акерблум из Лиепаи, род. 25 апреля 1925 г. в Лиепае. Акерблум был членом комсомола и руководителем пионерской группы. С началом войны он бежал в Россию и как гражданское лицо участвовал в боях против германского вермахта. После пленения он был отпущен из лагеря на родину. Тут он распространял всякие ужасы о немецких войсках и предсказывал возвращение большевиков в Латвию.

Акерблум экзекутирован.

Подписал унтер-штурмфюрер СС Кюглер

ЦГИА Л ССР, ф. Р-83, оп. 1, д. 26, л. 55. Заверенный оттиск. Перевод с немецкого.

Резвкне

На основании широко известного распоряжения гражданского управления о сдаче оружия трое латышей, проживающих в Ругайской волости, приговорены к смертной казни за нарушение распоряжения и самовольное хранение оружия. Приговор приведен в исполнение через расстрел.

Капитан и комендант Нитсен

Рига

Согласно постановлению рейхскомиссара от 4 августа 1944 г. о применении строгих мер против саботажников утром 7 августа 1944 г. были расстреляны:

Хроловиц в течение нескольких месяцев уклонялся от работы и спекулировал оружием. Кроме того, он открыто заявил, что желает скорейшего прихода большевиков в Ригу.

На основании распоряжения рейхскомиссара от 4 августа о применении строгих мер к предателям сегодня расстрелян фотограф Михаил Михайлов, 42 лет.

Уже в 1940 году, с приходом в Ригу большевиков, Михайлов примкнул к коммунистам, стал членом Д'ЮПР и предложил национализировать предприятие своего тогдашнего хозяина. После изгнания большевиков он продолжительное время находился в заключении. Несколько дней тому назад он вновь был арестован за большевистскую деятельность. Он не стеснялся открыто высказывать свои большевистские взгляды, в знак своих настроений носил красный галстук, а также грубо и вызывающе вел себя с задержавшими его должностными лицами.

Не ранее 31 марта 1945 г.

Уже неоднократно указывалось, что слушание радиостанций противника, а также распространение полученных известий запрещено. Нарушение запрета влечет за собой строжайшее наказание.

Командующий полицией безопасности и СД в Остланде

Оперативная команда в Лиепае

Желая сообщить комиссии сведения о преступлениях, совершенных немецкими оккупантами на территории Латвийской ССР, свидетелем которых я был поясняй следующее.

В июле 1941 года на пути в СССР, в окрестностях Вецгулбене, я был задержан существовавшим тогда так называемым зелбстшутцем и помещен в Мадонскую тюрьму, где были сконцентрированы политические заключенные. Условия здесь были нечеловеческие. Наряду с обычным насилием, безжалостными побоями и тому подобным следует отметить особый вид мучений, применявшийся по отношению к изолированным заключенным: одноразовую дневную норму питания — горячую похлебку — надо было получать в пригоршни и так выпивать. Нередко похлебка, вероятно умышленно, выдавалась столь горячей, что ее невозможно было удержать в ладонях, и она проливалась на пол. Так как это было единственным питанием за сутки, то голодные подлизывали похлебку с пола. Наблюдать эту картину приходили немцы, и тех, кто был в силах удержаться от вылизывания пищи, беспощадно били.

Постараюсь здесь не касаться унижений и насилия, выпавших на мою долю, так как хочу рассказать о фактах, перед которыми бледнеет все, пережитое мною лично.

Вечер пришлось провести в подвале Гулбенского замка. Вскоре после полуночи автобус тронулся в путь и на рассвете остановился у бараков Литенского военного лагеря. Из бараков стали группами выгонять людей. Сидящим в автобусе роздали патроны, вынесли легкий пулемет. Половина пошла к длинной продолговатой яме, вырытой шагах в пятидесяти, другая половина направилась к баракам. Было слышно, как требуют отдавать ценные вещи; тех, у кого их не было, били. С мужчин и женщин, которых 'выгнали из бараков, срывали лучшую одежду обувь, затем группами гнали к яме, выстраивали на краю и расстреливали из пулемета и винтовок. После каждого залпа подходили несколько человек с пистолетами к яме и делали еще по несколько выстрелов. Так туда вели группу за группой. Многие женщины были с детьми. Детей отделяли и сгоняли в пустой барак, туда же в дверь кидали грудных, не умеющих еще ходить. Позже детей и грудных младенцев перестреляли из пистолетов тут же у ямы, причем это делали главным образом двое из стрелявших. Остальные Почтительно называли их Детлавом и Лембергом. Особенно безжалостно зверствовал тот, которого звали Детлавом. В этот и последующие дни он, охмелевший, хвастал пятнами от крови и мозгов на своей плащ-палатке. На этой палатке расплывшимися буквами химическим карандашом было написано «Детлав ужасный».

Во время экзекуции меня вывели из автобуса и со связанными руками под охраной двух конвоиров, поместили на краю тропинки, по которой несчастные шли из бараков к яме. Трудно назвать общее число расстрелянных, их могло быть по крайней мере тысяча. Когда бараки опустели, кто-то подошел и сказал, что теперь моя очередь. Я должен был идти к яме и встать на ее краю, но лицом не к яме, как приказывалось остальным, а к стреляющим. скомандовали «внимание», затем «приготовиться», и когда я, глядя на вскинутые винтовки, ожидал последней команды «огонь», кто-то подошел и сказал, что «ребята» только пошутили и что им приказано доставить меня в Ригу. По странному стечению обстоятельств мне пришлось

оыть свидетелем еще нескольких последовавших за этим массовых убийств. Произошло это так. На обратном пути из Литене банда получила распоряжение изменить маршрут и ехать не в Ригу, а в несколько других мест, где «все подготовлено».

Таким образом, еще в тот же день, 8 августа 1941 г., автобус и сопровождавшая его легковая машина с немецкими офицерами прибыли в Виляку, и здесь, приблизительно в 1,5 километрах от городка, на опушке леса, в месте, которое я узнал бы и сегодня, зверски было убито более тысячи человек (возможно, что число жертв намного превышало эту цифру). Не поддается описанию то циничное хладнокровие, с которым действовали немецкие офицеры. Во время расстрела людей они насвистывали веселые солдатские песенки, играли на пне в карты, отдавали распоряжения и, щелкая своими фотокамерами, расхаживали вдоль ям и вдоль опушки, где были согнаны женщины и дети. К этой же опушке перед расстрелом волокли более молодых и красивых женщин. Это массовое убийство под Вилякой закончилось только после полудня.

Число расстрелянных в Абрене было значительно меньше, чем прежде, здесь могло быть 100—150 человек, но возможно и больше, так как после первых залпов к моим конвоирам подошел немецкий офицер и с ругательствами приказал отвести меня за ближайший пригорок, так как здесь мне смотреть нечего. И впредь меня к местам расстрелов больше близко не подводили. 11 и 12 августа в Алуксне и 12 августа в Апе выстрелы я слышал только издали.

Вечером 13 августа 1941 г. автобус, набитый награбленными у жертв вещами, и легковая машина с офицерами въехала в Ригу. Меня поместили в подвал вспомогательной полиции безопасности на углу улиц Валдемара и Элизабетес. Здесь я находился месяц. В нескольких помещениях подвала были согнаны вместе мужчины, женщины, дети. В темноте, без воздуха, почти без питания, без возможности прилечь. В данном заявлении невозможно описать все виденные здесь мерзости, которые творили немцы и их подручные. В караульном помещении, находившемся в коридоре между отдельными помещениями подвала, часто насиловали женщин. Во второй половине августа в подвал поместили семью рижского врача Масковского, в которую входили сам врач Масковский, его жена с грудным ребенком и слепая сестра врача. Уже на второй день у жены врача пропало молоко. Просьбы достать что-нибудь для ребенка остались без ответа, младенец кричал день и ночь. На четвертый или пятый день семью врача увели; к этому времени ребенок уже умолк.

В Центральной тюрьме я провел 2 года; из всего виденного перечислю наиболее характерное, освещающее преступные действия в этой тюрьме:

а) допрашиваемых беспощадно избивали резиновыми дубинками, боксерскими перчатками, стульями, били ногами и всячески истязали. У многих до неузнаваемости были изуродованы лица. У заключенного из 21-й камеры первого корпуса в июле или августе 1941 года выбили глаза;

б) многих после допроса несли в больницу, где они нередко умирали в приемном покое, прежде чем врач успевал оказать им помощь;

в) 25 сентября 1941 г. во время допроса было убито двое или трое заключенных; на следующее утро их зарыли у деревянного забора, отделяющего второй корпус от третьего, со стороны второго корпуса;

г) некоторые заключенные после допросов сходили с ума, их помещали в подвал третьего корпуса и через некоторое время расстреливали;

Заключенные спали на холодном цементном полу без соломенных матрацев и одеял. Паразиты - клопы и вши развелись в фантастических размерах. Следствием этого была эпидемия тифа, начавшаяся в январе 1942 года и унесшая много жизней.

А. Лиеде

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30. д. 39, лл. 91—94. Подлинник. Перевод с латышского.

Июль 1941—1942 гг.

Глузде Андрей Юрьевич, 1884 года рождения, латыш.

Он был арестован немцами 29 июля 1941 г., содержался в Рижской центральной тюрьме до 8 мая 1942 г., после чего был переведен в Саласпилсский лагерь и там находился до 18 ноября 1942 г. В Рижской центральной тюрьме при допросе был избит немецким следователем резиновой палкой по голове.

Немцы применяли следующие формы истязаний: допрашиваемого голого клали на скамейку лицом вниз, после этого два немецких палача становились на жертву обутыми в кованные сапоги ногами и топтали ее. Или делали так: всовывали в рот ствол револьвера, приказывали сжимать зубы и после этого вырывали дуло револьвера изо рта вместе с зубами истязуемого. Заставляли вытягивать руки, сгибаться на одной ноге и в таком положении час стоять. Тот, кто не мог устоять и падал, подвергался зверским избиениям. Над зажженной свечой заставляли держать ногти рук до тех пор, пока ногти не обугливались. В результате садистских истязаний заключенные с допросов в камеру возвращались неузнаваемыми, в крови, в синяках, обожженные, а на многих висели куски оборванной1; тела. Человек после этого гнил в камере, от него воняло, так как в ранах заводились черви, медицинская помощь им не оказывалась. Таким образом в Рижской центральной тюрьме были замучены в 1942 году Клява Альфред — латыш, Янсон — латыш, житель города Риги и др.

В период его нахождения в тюрьме там содержалось 7000 заключенных. На расстрел из Центральной тюрьмы заключенных выводили ночью. Он помнит, как в начале октября 1941 года вывезли сразу за две ночи 4000 человек на расстрел. Среди расстрелянных был член Верховного Совета Латвийской ССР Колтан. 24—25 октября 1941 г. было вывезено на расстрел тоже 400 человек, а в январе — марте 1942 года вывезли 700 человек. Расстреливали заключенных и непосредственно в Рижской тюрьме. В сентябре 1941 года немцы расстреляли трех заключенных у стены Против бани. За время его пребывания в Центральной тюрьме на расстрел было вывезено более 15000 человек.

В тюрьме от голода и заболеваний (главным образом тиф) умирало в день до 30—40 заключенных. Умерщвленных в Рижской тюрьме немцы закапывали на Матвеевском кладбище, расположенном рядом с тюрьмой.

О режиме Саласпилсского лагеря он сообщает, что немцами была установлена виселица на территории лагеря. В июне -- июле 1942 года вешали по 2—3 человека в день. Заключенных расстреливали на территории лагеря по 3—4 человека сразу.

В Саласпилсский лагерь часто приезжал немец Ланге. Свой приезд он ознаменовывал расстрелом заключенных. В воскресенье в июле 1942 года Ланге расстрелял сразу 14 человек заключенных. Ему подражала в этом вся администрация лагеря.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 35, лл. 52—53. Копия.

Таким образом тысячи рижских рабочих и трудовой интеллигенции попали в руки разъяренных гитлеровцев и на основании указаний оккупационных властей подвергались истязаниям, а затем были расстреляны...

вызывали на допрос к немцам. Никто оттуда не выходил без исполосованной спины или выбитого глаза, сломанной челюсти или разбитой головы. Очень часто из камер этих чудовищ допрошенные выталкивались без сознания, нередко мертвыми. Стены в этих комнатах были, как в скотобойне, залиты кровью; стены здесь часто белили.

Налево от нас была 12-я камера, где находились евреи; количество заключенных в камере всегда было около 120 человек, но состав камеры менялся через каждые 5 дней регулярно увозили на расстрел, а где пахло кровью, там всегда поблизости оказывался «Черный ангел».

Справа от нас, через коридор, находилась 14-я камера смертников, ее состав комплектовался из всех корпусов тюрьмы. Многие приходили из одиночных камер. После того как смертников увозили в Бикерииекские сосны, в их камере происходило нечто необычное: дежурные надзиратели, ссорясь между собой, делили оставленные вещи в качестве военных трофеев, так как перед вывозом всех раздевали догола, к вещи оставались в камере. Случалось и так, что в дележе оставленных вещей участвовали дежурные корпуса, которых тщательно подбирали и проверяли политически.

В первые дни октября, когда я был в 13-й камере, произошел такой случай. Около 9 часов вечера, когда мы лежали на своих жестких железных нарах, на тюремном дворе, недалеко от окон камеры мы услышали перепуганные женские голоса, к которым присоединились крики мужчин; раздались глухие удары резиновых дубинок, затем резкие револьверные и автоматные выстрелы — выстрелы стали реже, затем все смолкло. В/ нашей камере все страшно возбуждены, ждем,/что будет дальше. Кто-то в штатском открывает дверь камеры и освещает нас ярким электрическим фонарем — затем все затихло.

На следующее утро, идя на прогулку, в кирпичной стене видим следы пуль, а брусчатка засыпана свежим леском, под которым еще виднеются следы крови. Позже мы узнали, что из одиночных камер вели на расстрел несколько партизанок и парашютистов.

В середине октября нашу камеру расформировали. Меня поместили в камеру на 3-м этаже, где нас было 75 человек. Норма камеры была 25 человек, спали на полу, под кроватями и на любом свободном месте. 24 октября была ужасная ночь. В 10 часов вечера в коридоре раздались тяжелые шаги нескольких человек, было видно, что приближается «Черный ангел». Из шести камер 3-го этажа вызвали около 30 человек со всеми вещами. «Казенное имущество сдать, личные вещи взять с собой», — раздался голос «Черного ангела». В эту ночь по всей тюрьме было собрано 250 человек, которых утром, раздетых догола, в несколько приемов увезли в «Черной Берте». Зато старшие надзиратели и надзиратели корпуса получили богатую добычу, а остатки — дежурные корпуса.

Расстрелы происходили регулярно. Каждый месяц перед этим освобождали подвальный этаж и туда помещали заключенных из оккупированных районов Советского Союза, мирное население и красноармейцев. Все они считались в «распоряжении немцев» так было написано на черной дощечке в коридоре — состав камер здесь часто менялся.

В такой обстановке мы встретили январь 1942 года, все заключенные сильно исхудали, ходили, поддерживая друг друга. Началась страшная эпидемия тифа, распространению которой способствовали переполненные камеры, вши, клопы и невообразимо плохое питание. Хлеба мы получали 200 граммов в день, на обед немного сваренных в воде зеленых листьев из силосных ям для скота и немного ободранных телячьих костей. Положение было критическим, к врачу никого не пускали. 12 января объявили полный тюремный карантин, который продолжался до 16 марта. Поэтому за период с 1 января 1942 г. до середины мая каждый день от различных эпидемий и голода умирало 30—40 заключенных...

Я. Вейде

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 39, лл. 120—128. Подлинник. Перевод с латышского.

Виба Эвелина Яновна, 1897 года рождения, латышка.

В период немецкой оккупации она была арестована и находилась в заключении с 8 сентября 1943 г. до 6 июля 1944 г.: в гестапо, Рижской центральной тюрьме и Саласпилсском лагере. Она была свидетельницей пыток и истязаний над заключенными в фашистских застенках. Фирсова Мелания, 20 лет, сидевшая вместе с ней в гестапо в камере № 1, возвратилась после допроса вся избитая, голова была в крови, из носа текла кровь, губы были распухшие. В этой камере на стенах были надписи: «Когда этим скотам будет конец? Меня били до бессознания. Аня», «Мне смертный приговор, а мне только 18 лет. Дзидра».

О Саласпилсском лагере она сообщает: немцы пригнали в лагерь из разных областей Советского Союза граждан вместе с детьми. В лагере у матерей отбирали детей, начиная с грудного возраста до 14 лет. Отбираемых детей немцы помещали в специальный барак лагеря, в котором дети умирали. Только в марте 1942 года умерло 500 детей, умерших детей закапывали на кладбище, расположенном недалеко от лагеря.

У заключенных в лагере мужчин немцы насильно брали кровь. Комендантом лагеря в тот период был Краузе2. Этот садист, будучи в плохом настроении, занимался следующими «развлечениями»: садился на окно своего кабинета и стрелял из пистолета в проходящих заключенных. Таким образом он подстрелил в 1944 году заключенную Реут, после чего она стала калекой, и Тоню Федорову, которой прострелил живот...

Заключенных избивали резиновыми дубинками, нормы были 25, 75 и 130 ударов. Виба видела, как заключенного Мангуса подвергли 130 ударам, после чего он стал калекой и ходил с клюшкой...

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 35, л. 51. Копия.

Опишу еще один случай. Вышла я один раз из мастерской. И вот возвращаюсь обратно, навстречу мне попадается сам комендант лагеря — немец Краузе. Он еще издали закричал на меня «шнель», т. е. быстрей. Он желал, чтобы я бежала бегом, а я шла шагом. Он повторил это несколько раз, а я его и не думала послушать, уперлась как бык на своем и кончено. И вот поравнялся он со мною и начал наносить нагайкой, с которой он не расставался, удары по спине и плечам и еще кричит «шнель». А меня еще больше зло забрало и думаю: пусть убьет на месте, а покажу пример, как русские женщины гибнут, но не исполняют немецкие капризы...

Приводят нас в лес, темно, полночь, только освещают они нас своими фонариками. Вот тут-то решили мы, что и постреляют нас в лесу, но нет, шли и стояли, а все-таки привели в какие-то бараки и втиснули нас одну на другую, закрыли двери и все. Здесь мы жили в ужасных условиях. Кушали мы из больших корыт, как свиньи, еще несколько часов простояв в очереди. Пища грязная. Свиньям и то дают чище и лучше. Утром в 4 часа выгоняли на проверку голых, и стояли мы до 9 часов, пока немки выспятся и придут нас пересчитать. По углам, закрученные в одеяла, валялись трупы. А тех, кто заболевал, или чуть имеет морщины, или худая, так забирали и уводили в крематорий, т. е. в печку, где сразу сжигали...

Потом привезли нас в Ганновер, пересчитали, и в то время над головою пролетали тысячи английских аэропланов. Они, конечно, нас видели, поэтому не бросили бомбы. Нам, несчастным, измученным, было все равно, мы очень устали. Здесь нам дали поесть, выдали одеяла, полезли мы опять на нары спать. На следующий день отправили нас на самолетную фабрику. Сначала, конечно, учили нас 3 недели, потом работали, но мы не работали, а беспощадно портили все, старались вредить. Нам угрожали и даже обещали наградить тех, кто будет хорошо работать, но таких не оказалось. Так прошли месяцы. В холоде, голоде, в адских мучениях. Вши еще заедали нас. Днем работаем, а вечером гоняем вшей. Ночью нас бомбят, «о так привыкли, что уставшие ложимся спать, что будет — то будет. Вылетевшие окна заложили досками и жили без света и воды. Бомбили наши фабрики, и убивали, и ранили нас, что же было делать. Жить надо. Разбомбили фабрику — работали на улице в развалинах...

В один прекрасный день нас сгруппировали и опять повели пешком, вели, вели, а сзади снаряды догоняют... В новом лагере, только мы вступили в него, как увидели трупы таких »е несчастных, лежавших грудами. При одном взгляде на это волосы становились дыбом. Опять загнали нас в барак, одну на другую: давка, крики, стоны. Наутро осмотрелись, а это лагерь смерти. Трупы, трупы кругом. Еще нигде я не видела такого ужаса, как здесь... Немцы уже отравили суп и хлеб и должны были нам его раздать, чтобы отправить нас на тот свет, а ночью должны были подложить динамит и все бараки взорвать, но это не удалось, подоспели англичане и спасли наш лагерь...

Даугавпилсский краеведческий музей, инв. № 3884, лл. 1-18. Подлинник.

Декабрь 1941 года

На 30 ноября 1941 г. в тюрьмах Латвии содержалось 6265 политических и 533 уголовных заключенных. Из них в тюрьмах Риги находятся 3325 политических и 197 уголовных заключенных.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-70, оп. 3, д. 57, л. 215. Ротаторный оттиск. Перевод с немецкого.

Рига

Весьма срочно.

Доношу, что 21 апреля с. г. в 16.00 получено отношение начальника 3-го участка Рижской службы порядка № 3623 с сообщением 1-й Рижской больницы о Витольде Грижибовском, родившемся 27 мая 1911 г., привезенном в больницу в бессознательном состоянии. Грижибовский находился в заключении в политической полиции, откуда он выбросился из окна второго этажа.

В телефонном разговоре с Рижским районом политического управления выяснено, что дело о Грижибовском будет вести политическое управление, а поэтому сообщение больницы одновременно с данным донесением отправлено по принадлежности.

Капитан Меллуп

ЦГИА ЛССР, ф. 7432, оп. 1, д. 417, л. 196. Подлинник. Перевод с латышского

Рига

Причина смерти: общее истощение организма.

Причина смерти: самоубийство через повешение. 9 декабря с. г. в 3.30 умер заключенный Пауль Дутов.

Причина смерти: пулевые ранения, в бедре правой ноги рана навылет, в левой ноге застряла пуля.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 28, д. 14, лл. 200, 211, 746, 748 Подлинник. Перевод с латышского.

Саласпилсский концентрационный лагерь был организован в 1942 году на территории стрельбища, общей площадью 3024 гектара. Лагерь находился примерно в 2,5—3 километрах не доезжая станции Саласпилс, с левой стороны железной дорога Рига—Даугавпилс. Территория лагеря была обнесена двухрядной изгородью из колючей проволоки высотой до 3 метров; по углам лагеря стояли вышки дежурных постов, где находились пулеметы и прожектора,

На территории лагеря самими заключенными были выстроены бараки разного размера. В этих бараках содержали фашисты заключенных. В каждом бараке содержалось 350—900 человек, при норме ке более 100—150 человек. В бараках находились совместно мужчины и женщины, а также дети. В зимнее время бараки не отапливались. Постоянно были сырость и холод. Внутри бараков не было ничего, кроме четырех-пятиярусных нар, на них можно было только лежать. Заключенных в лагере было так много, что. не псе могли поместиться, поэтому часть из них постоянно вынуждена была находиться под открытым небом.

Питание заключенных состояло из хлеба и супа. Хлеба выдавали по 150—200 граммов в день, ' причем он наполовину был смешан с опилками, поэтому был тяжелый и на вкус горький. Супа давали пол-литра в сутки, его варили из сгнивших отбросов овощей и листьев деревьев; иногда в суп добавляли мясо с червями от дохлых лошадей. Заключенные прозвали этот суп «зеленый ужас» или «новый порядок».

Вот что говорит свидетель Вейнберг: «Питание было исключительно плохое. Дневная норма состояла из 200 граммов хлеба и пол-литра водянистого супа, содержавшего гнилую капусту и шелуху картофеля».

Это обстоятельство подтверждается свидетелями Секунд, Трофимовым и другими.

В начале 1943 года в лагерь начали массами привозить граждан, насильно вывезенных немцами из оккупированных районов Советского Союза. Лагерь был и без того переполнен, а прибытие новых людей создало чрезмерное скопление людей, поэтому образовалась сплошная грязь, голод, что вызвало вспышку тифа и дизентерию.

Чтобы усилить издевательства над больными, фашисты организовали так называемый «карантин».

Вот что показывают свидетели Лаугулайтис, Яскееич и другие:

После так называемого «карантина», т. е. издевательства и ограбления, всех вновь прибывших граждан Советского Союза, которых немцы называли «беженцы», выгнали из бараков, построили и объявили, что теперь надо идти на работу, но чтобы дети не мешали работать, их отобрали у матерей. Последние детей не отдавали, немцы насильно вырывали из рук, дети подняли крик, некоторые матери теряли рассудок».

Фашисты и их сообщники всячески издевались над заключенными и подвергали их пыткам. За малейшие проступки заключенных наказывали карцером, избивали резиновой дубинкой, переводили в штрафную группу, а также расстреливали или вешали во дворе лагеря.

Бывший заключенный лагеря С. Лаукс показывает:

Лицам, которые были переведены в штрафную группу, запрещалось общаться с другими заключенными, держали их в отдельных бараках, посылали на самые тяжелые работы, а работать должны были по 12 часов без перерыва; если кто-либо сделал минутный перерыв, немедленно подвергался избиению. Многие не выдерживали этого каторжного режима и умирали от истощения и побоев.

Немцы в 1942 году практиковали и такую меру наказания тех, кто пытался бежать из лагеря: задержанному на груди и на спине привязывали доску, где было написано «беглец». С этой доской человек должен был ходить на работу и спать в течение месяца. Через некоторое время немцы этот вид наказания отменили к задержанного расстреливали. На территории лагеря и в бараках было запрещено все: нельзя было ходить без сопровождения полицейского, запрещено курить, разговаривать с другими заключенными, а также нельзя было оказывать помощь другому лицу.

Заключенные обвинялись во всем, что взбредет в голову оголтелому фашисту. Если кто-либо по мнению фашиста задержался более продолжительное время в уборной, немедленно был за это наказан».

Вот что говорит бывшая заключенная Э. Виба:

Этой мерой наказания фашисты не были удовлетворены и применяли разные другие меры, как например, показывает очевидец Эльтерман, что «фашисты били заключенных до потери сознания. После этого их обливали водой и, когда они приходили в себя, снова продолжали избиение резиновой дубинкой. Как правило, если после истязания заключенный не умирал, то его расстреливали».

Кроме того, немецкие фашисты и их сообщники разбивали заключенных на группы «а», «б», «ц». Например, группа «ц» означала «штрафники». Эта группа на груди должна была носить белый круг. Все эти люди использовались на самых тяжелых работах и заняты были не менее 14 часов в--сутки. Кроме того, получали уменьшенную норму скудного пайка.

В лагере были установлены свои законы и суды. Судьями обычно являлись следователи. Они единолично выносили «приговоры». По такому «приговору» заключенный подвергался порке до 100 ударов резиновой дубинкой и другим видам наказания и также расстреливался.

Массовые расстрелы и захоронения

Вот, что показывают очевидцы, бывшие заключенные Лаугулайтис, Эльтерман, Виба, Купец и другие-

Свидетель Эльтерман показывает, что в августе 1944 года в Саласпилсский лагерь для мирных граждан пригнали военнопленных - инвалидов около 370 человек, а в конце этого же месяца их расстреляли в лесу, недалеко от лагеря, трупы сожгли. Далее она же показывает, что 25 сентября 1944 г. из больницы Саласпилсского лагеря забрали всех больных и расстреляли в лесу...

Администрация лагеря и охрана расстреливали заключенных и просто так, ради развлечения и садизма.

Так, свидетель Виба показывает:

В центре лагеря помещалась виселица. По субботам на ней кого-либо вешали в назидание другим».

Начальник гражданско-судебного

отдела Прокуратуры ЛССР Гартман

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 27, лл. 51—57. Заверенная копия.

Айзпуте

После оккупации Айзпутского уезда немецкие палачи сразу же приступили к массовым арестам всех бывших служащих советских учреждений, членов профсоюзов и всех тех, кто состоял в добровольных общественных организациях; арестовывали и сажали в застенки гестапо всех вплоть до членов МОПР'а, а после пыток и истязаний —• расстреливали. Все еврейское население и цыгане были объявлены вне закона, использовались немцами на тяжелых каторжных работах и в октябре—-ноябре 1941 года были истреблены.

Вторым и третьим местом массового истребления советских граждан немецкими фашистами являются: Айзпутский городской парк, Мисинькалнс и сосняк около кладбища Падурес, где в 1941, 1944 и 1945 годах истреблено 170 человек, которые захоронены в 19 могилах.

Об этих немецко-фашистских злодеяниях свидетели-очевидцы показывают:

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп 30, д. 8, лл. 1—2. Копия.

Местный гарнизон и население города Лиепаи совместно с партийно-советским активом в течение семи суток оказывали героическое сопротивление во много раз превосходящим силам врага. Озверевшие немецко-фашистские захватчики после такого героического сопротивления населения города с первых дней оккупации приступили к массовым арестам и организации систематического и планомерного истребления мирных граждан и советских военнопленных. Расстреливались на месте работники науки и искусства, так 29 июня 1941 г. был расстрелян композитор и директор театра Вальтер Хан, а 23 июля был убит врач Швабе и многие другие. Кроме имевшихся двух тюрем.

Местами содержания, истребления и пыток советских военнопленных были так называемый центральный лагерь № 550, впоследствии переименованный в «Дулаг № 101», улица Калпйка, 46, через который прошло более 30000 человек, отделение при концентрационном лагере по улице Дарз через которое прошло более 5000 человек, сахарный завод, лагерь СД по улице Бривибас и Пумпура и другие места.

Сконцентрированные в вышеуказанных фашистских застенках советские граждане истреблялись голодной смертью, так как их норма питания состояла из 100 граммов хлеба и одной кружки так называемого супа из отбросов овощей. При допросах подвергались утонченным пыткам. По этому вопросу свидетели показывают:

Бывшая заключенная Я. А. Бородулина, 1922 года рождения, жительница города Лиепая, 14 июля 1944 года показала:

Другие женщины нашей камеры рассказывали, что во время допроса им через руки пропускали электрический ток. Сидевшей в нашей камере Путис Эльзе была устроена очная ставка с мужем. На ее глазах мужа заставили положить руки на пол, расправить пальцы, а палачи в сапогах стали топтать сапогами руки. Эта пытка продолжалась минут 30—40. 60-летняя мать Путис в той же тюрьме была избита дочерна, а потом всех троих расстреляли. Заключенную Светланову Полину при допросах неоднократно избивали до неузнаваемости и в бессознательном состоянии сыпали ей в рот соль, после чего несколько дней не давали воды. Истязания и издевательства над арестованными были законом немецких извергов».

Аналогичные показания комиссии дали многочисленные потерпевшие свидетели: А. А. Романов, И. А. Милешко, Н. Я. Борманис и другие...

Основными местами истребления советских граждан города Лиепая являлись район местечка Шкеде на берегу Балтийского моря, где истреблено свыше 39000 человек; жертвы захоронены в 12 массовых могилах общей площадью 3580 квадратных метров; рыболовецкий порт у стены крепостного вала против маяка, где истреблено 7000 человек, захороненных в 4 массовых могилах общей площадью 520 квадратных метров; парк имени Райниса, где в двух рвах длиной 350 метров в начале июля месяца 1941 года расстреляно и захоронено 1430 человек; в военном порту у водонапорной башни расстреляно и захоронено 1200 человек и на центральном кладбище города — 1000 человек...

Аудрини

Командир германской полиции государственной безопасности Латвии сим извещает следующее:

В борьбе с такими элементами были расстреляны латышские полицейские.

а) смести с лица земли деревню Аудрини;

б) жителей деревни Аудрини арестовать;

в) 30 жителей мужского пола деревни Аудрини 4 января 1942 г. публично расстрелять на базарной площади города Резекне.

И впредь приму строжайшие меры как против лиц, которые думают настоящий порядок саботировать, так и против лиц, которые этим элементам оказывают какую-либо помощь.

Командир германской полиции государственной

безопасности Латвии обер-штурмбанфюрере СС

Штраух

Резекне

Во время наступления бандиты оборонялись на труднодоступном холме, поросшем мелкой, непросматриваемой порослью, причем применяли автоматическое и полуавтоматическое оружие. Полицейские же располагали сильно изношенными винтовками русского образца с ограниченным запасом патронов. Лес размером около 50 га охранялся затем до полудня 22 декабря, когда прибыло подкрепление. При прочесывании леса бандиты обнаружены не были. Возможно, что они, воспользовавшись темнотой и метелью, ушли.

Начальник участка Б. Майковский

Уголовный надзиратель К. Ритиньш

ЦГИА ЛОСР, ф. 7432, оп. д. 417, л. 3. Заверенная копия. Перевод с латышского.

Рига

Общее положение

Политическая обстановка за отчетный период ухудшилась. Предпринятый на восточном фронте отвод выдвинутых вперед сил на заранее подготовленные зимние позиции и постоянные атаки советских войск расцениваются коммунистической и польской частью населения как слабость и используются для пропаганды. Эта пропагандистская деятельность главным образом была отмечена в Латгалии. Политическая обстановка за отчетный период, после того как она в ноябре и еще в первой половине декабря стабилизовалась, стала там довольно беспокойной. Уже в то время распространялись слухи, что большевики на рождество проявят усиленную активность. Часть населения, сочувствующая большевикам, надеется на то, что большевистские войска вскоре опять войдут в Латвию. Под влиянием этих надежд в Даугавпилсском округе происходили неоднократные выступления .коммунистических элементов...

Ход событий

Обер-шуцман Лудборж шел со своими помощниками через село. Их внимание привлек один дом. Они подошли к нему и, поскольку дверь была заперта, взломали ее. В доме оказалось пять красноармейцев, на которых обер-шуцман сразу набросился, вырвал у одного из них винтовку и тут же застрелил его. Поскольку в винтовке обер-шуцмана было только два патрона, он вскоре оказался безоружным и был красноармейцами убит. Помощник обер-шуцмана хотел выстрелить, но в решающий момент у него отказала винтовка. Он был вынужден отступить. Красноармейцы некоторое время преследовали его, стреляя ему вслед, но не попали. С убитого обер-шуцмана они сняли шубу и пытались стянуть сапоги, после чего бежали в направлении Наутрен.

Когда об этом стало известно, резекненская полиция выслала на место происшествия 35 шуцманов. 19 декабря в дело было введено еще 80 человек. Поиски оказались безуспешными.

Во время этого преследования 21 декабря 1941 г. был застрелен еще однин шуцман.

Убиты шуцманы: Антон Мугин, 34 лет, 2 детей; Викторе Глейзд, не женат, 25 лет, и Андрив Пурмал, 28 лет.

Установлено, что в доме, в котором произошла стычка 18 декабря, в подполье красноармейцами было оборудовано укрытие, из которого вел подземный ход, кончавшийся в яме. Укрытие было подготовлено ранее и, очевидно, служило красноармейцам убежищем. Хозяйка дома была сразу же арестована, сын ее бежал вместе с красноармейцами.

Далее было установлено, что жители села поочередно прятали красноармейцев. Все 235 жителей, среди них женщины и дети, были арестованы и, кроме 30 мужчин, 3 января 1942 г. расстреляны. Село было подожжено и сгорело дотла. 30 мужчин для устрашения населения были расстреляны на рыночной площади в полдень 4 января 1942 г.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-70, оп. 3, Д. 53, лл. 38, 42 и 43. Копия. Перевод с немецкого.

Даугавпилс

Жители села Мордуки Рунденской волости, в количестве 47 лиц, скрывали у себя бежавших коммунистов и красноармейцев, а также всячески их поддерживали.

В борьбе с этими элементами застрелен один латышский полицейский.

Последовательно применяя объявленную в случае с селом Аудрини меру наказания, я приказал 6 января 1942 г. расстрелять в Лудзе всех замешанных в этом происшествии лиц.

Обер-штурмфюрер СС2 Таберт

Апе

ЦГИА ЛССР, ф. Р-162, оп. 1, д. 2, л. 55. Шапирографированный оттиск. Перевод с латышского.

Лудза

Прошу довести до сведения всего населения, что каждый, кто открыто или тайно поддерживает бандитов и дезертиров, отвечает за это своей жизнью.

Начальник Лудзенского уезда Акменькалнс

ЦГИА ЛССР, ф. Р-99, оп. 2, д. 74, л. 74. Заверенная копия. Перевод с латышского.

Даугавпилс

На территории сел Янчишки и Зеленовка взята в плен снабженная оружием и взрывчаткой банда большевистских саботажников, заброшенная в ноябре 1941 года. Все это время местные крестьяне ее скрывали и снабжали.

Виновные крестьяне —• Иван Титов из села Янчишки и Осип Григорьев из села Зеленовка по моему приказу публично повешены.

Виляны

На Ваше отношение от 13 марта с. г. за № 957 сообщаю сведения о тех местностях в границах вверенного Мне участка, которые необходимо окружить, чтобы очистить от коммунистов и других вредных элементов.

Галенская волость. Окружению подлежат следующие села: Вилцаны, около 36 хозяйств, Чачи, около 3 хозяйств. Для окружения упомянутых сел необходимо 100 вооруженных человек. В Алексалдрополе необходимо обыскать 4 новых хозяйства, в селе Бришки - 1 хозяйство, Ломы -- 1 хозяйство, Бортники -- 5 хозяйств, Макаровка — 4 хозяйства, Лещинское — 2 хозяйства, Борисовка — 1 хозяйство, в Саламашке -хозяйства Блюма и сына и 4 хозяйства в селе Соболево. Для прочесывания упомянутых мест необходимо около 50 вооруженных человек.

Сакстагалская волость. Окружение надо произвести в следующих селах: Мортузишки, Гурелишки, Жаб-ровка, Б. Марковка, Каулачи, Новое, Асачи, М. Пудерово и Скромулишки. Для прочесывания Мартузишки и Гурелишки необходимо около 20 вооруженных человек. Села Усерово, Горушки, Хваробино и Шклехи прочесаны 11 марта с. г., однако ничего не найдено и ничего подозрительного не наблюдалось.

Вилянская волость. Необходимо окружить село Балтики, насчитывающее 36 семей. Для окружения упомянутого села необходимо 70 вооруженных человек.

Гайгалавская волость. Необходимо окружить и прочесать следующие села: Апшениеки, Шауриши и Лейгавниеки. Для окружения и прочесывания этих сел необходимо 20 вооруженных человек.

И. о. начальника участка Я. Лусис

ЦГИА ЛССР, ф. Р-58, оп. 1, д. 1, л. 70. Подлинник. Перевод с латышского.

В рамках операции «Зимние чары» командующий полицией безопасности и СД, наряду с разведкой, должен провести чистку уже прочесанной области от всех бандитов и лиц, подозреваемых в бандитизме, а также сбор сельскохозяйственных и других продуктов...

Руководителей бандитов и сочувствующих им, а также лиц, могущих дать показания о силах, вооружении и намерениях бандитов, ни в коем случае не подвергать немедленной экзекуции, по срочно передавать для допроса в СД. Приказ о сожжении селений и усадеб может отдавать только офицер, от командира роты к выше. При этом следует обязательно следить за тем, чтобы из сжигаемых домов был изъят весь живой и мертвый инвентарь. Этот инвентарь можно поместить в небольшом отдалении от усадьбы, с тем чтобы его потом увезти. Это распоряжение не относится к деревням или усадьбам, которые берутся с боя, когда во избежание потерь оправдывается любое средство уничтожения врага. Бандиты и лица, подозреваемые в бандитизме, в принципе должны быть расстреляны. Все остальные лица, поскольку они трудоспособны, включая детей, которых можно использовать, силами военных частей и СД при их тесном взаимодействии должны быть отправлены в тыл.

Высший руководитель СС и полиции

в Остланде и северной России

обер-группенфюрер СС и генерал полиции

ПГИА Л ССР, ф. Р-82, он. 1, д. 5, лл. 25—26. Телеграмма. Перевод с немецкого.

Лудза

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 23, л. 6. Заверенный перевод телефонограммы, сделанный в 1945 году для Чрезвычайной республиканской комиссии.

Лудза

Для дальнейшей передачи старостам Истренской, Рунденской и Шкяунской волостей. Прошу в ближайшее время сообщить за подписью всем собственникам усадеб ,и главам семейств что такая семья, из которой кто-нибудь уйдет к бандитам будет выслана для размещения на работу вне пределов этого края.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп.30, д.23, л.3 Заверенный перевод телефонограммы, сделанный в 1945 году для Чрезвычайной республиканской комиссии

Даугавпилс

В общем были эвакуированы 224 человека. Начало эвакуации 11 июня 1943 г. в 03.00 часа и конец в 17.00 часов. Эвакуация произошла согласно порядку. выработанному в плане, который был составлен руководителем опорной точки СД гауптштурмфюрером Кауфманом. Руководство эвакуацией взял на себя гауптштурмфюрер Кауфман, но работой в пределах полицейских участков руководили шеф участковой полиции 3-го полицейского участка капитан (гауптман) шуцманов Радомишка и участковый полицейский шеф 4-го полицейского участка старший лейтенант Гибже. Использованы были в 4-м полицейском участке 150

ГО шуцманов из Вецслабада и 10 человек из опорной точки СД в Шкяуне. Использованы были в 3-м полицейском участке 25 шуцманов из Резекне, 20 человек из 273-го батальона и 10 человек из опорной точки СД в Шкяуне. Эвакуация произошла без инцидентов.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 6, л. 34. Заверенный перевод телефонограммы, сделанный в 1945 году для Чрезвычайной республиканской комиссии.

Мои родители Кронис Эмиль и Нинела поселились в Грияи в 1935 году, переселившись туда из Видземе. Завели небольшое хозяйство Видземниеки в Сакской волости. Я сама оставалась еще в Видземе и только тогда, когда в 1942 году немецкие оккупанты стали посылать из Видземе на работу в Германию, приехала сюда к родителям.

В 1944 году мои братья Янис, Леонард и Эмиль Кронис были в Гриньской партизанской группе. Ими командовал Янис Кронис, мой старший брат. В партизанскую группу Леон и Эмиль попали, убежав из легионерских казарм, Янис пришел, убежав из легиона с фронта в районе Великих Лук.

Наша семья помогала своим партизанам как только могла. Давали продукты, доставляли их в лес, много раз я ездила туда на лошади, чтобы доставить сведения.

Каким-то путем о нашей связи с партизанами и конкретно с моими братьями-партизанами стало известно. Местные шуцманы стали нас преследовать. Неоднократно врывались в дом, допрашивали, допуская всякие грубости. Помню, как однажды шуцманы, ворвавшись в очередной раз к нам в дом, стали искать партизан, а мои братья тогда, как мне было известно, находились на соседнем хуторе. Мне удалось тогда вовремя убежать на тот хутор в Грини Сакской волости к Иванову и своевременно предупредить партизан.

Потом в 1944 году получила через волостного старшину распоряжение волостного правления идти работать прислугой к хозяину усадьбы Вецвагари, местному шуцману. Я отказалась выполнить это унизительное распоряжение и после этого ушла работать в усадьбу Куки к Бриедисам, которые потом тоже стали помогать партизанам.

Позднее, 24 августа 1944г., шуцманы зверски расправились с моими родителями. Случилось это так: какой-то русский мальчик, который во время войны лопал в наши края и остался у моих родителей, в то утро, как обычно, пас у нас в усадьбе Видземниеки коров. Вдруг он заметил, что вся окрестность вокруг усадьбы окружена. На всех дорогах и тропинках по одному и по нескольку, тихонько притаившись у домов, стояли шуцманы. Это были местные немецкие приспешники Янис Нельсон из усадьбы Брувери, Кристапсон, Пинтикис, Приедол и др. Были также шуцманы из Айзпуте. Двое из лих направились к дому и спросили мальчика, дома ли старики. Мальчик ответил, что хозяева, а не старики, дома. Мальчик убежал, чтобы пригнать обратно окруженных слепнями коров, и слышал, что у дома прозвучало два выстрела. Тут же загорелись жилой дом и хлев. Возможно, что их зажгли трассирующими пулями. Мальчик слышал, что все время, пока горел дом, моя мать ужасно кричала. Но мальчик не мог себе представить, что ее сожгли живой, он думал, что она во дворе кричит, видя, как сжигают дом. Но мои отец и мать сгорели в подожженном доме, из которого их не выпустили. Мальчик пригнал в обед домой скотину, когда усадьба еще горела. Не видя нигде хозяев, он в страхе прибежал ко мне в Бриежи. Мы тогда побежали в волостное правление и спросили, почему подожгли дом. Никакого определенного ответа никто нам не дал.

В это же время Баланда из Зиемупе, идя в гости к своему другу в эту сторону, увидел пожар и направился к объятой пламенем усадьбе Видземниеки. Там между горящими балками дома он увидел хозяина Эмиля Крона, лежащего без признаков жизни. У него уже сильно обгорела голова, сгорела рука. Баланда вытащил останки Эмиля Крона из объятого пожаром дома.

Позже, когда я подошла к сгоревшему уже дому, мы нашли и мою мать посреди дома. От нее осталось лишь несколько ребер и небольшая часть позвоночника. Уже в волостном правлении нас строго предупредили, что нельзя устраивать никаких похорон и доставать гробы. Все же гробы достали. В сколоченных из простых досок гробах похоронили останки моего отца и матери там же, во дворе сожженного дома. Только после войны, 15 мая 1945 г., они были переведены, на Платерское кладбище. Там же похоронен и мой брат Янис, павший как партизан в бою против фашистов в Зиемупском лесу 14 декабря.

Воспоминания представила К. Пурите

Воспоминания записал Т. Вилциньш

Даугавпилс

Секретно

Арестовывать будут вместе с семьями. Упомянутых людей переведут на другие места работы. Так как среди них будут и сельские хозяева, то неизбежно, что в их усадьбах не останется ни одного человека.

Волостным старшинам настоящим вменяется в обязанность заботиться об оставленных усадьбах и в особенности следить, чтобы:

Гебитскомиссар Рикен

Партархив Института истории партии при ЦК КП Латвии, ф. 302, оп. 2, д. 48, л. 248. Подлинник. Перевод с латышского.

Пасиене

Пасиенское волостное правление докладывает, что следующие жители волости перебежали к советам:

В тот же день было предусмотрено также арестовать Юлиана Крауклиса, 1910 года рождения, проживающего в Наумках, его брата Павла, 1907 года рождения, жену брата Ефросинью, 1909 года рождения, дочь Элеонору, 1935 года (рождения, и мать Елену. 1844 года рождения.

Во время ареста упомянутых лиц были застрелены немецкий солдат и латышский доброволец, один латышский солдат ранен, а вся семья в этот момент бежала в лес.

Волостной старшина Упениек

ЦГИА ЛССР, ф. Р-69, он. 1а, д. 8, л. 106. Копия телеграммы. Перевод с немецкого.

В связи с тем, что Павел Грабовекий неоднократно арестовывался полицией безопасности за поддержание связи с бандитами, надо полагать, что вышеупомянутый вместе с семьей ушел в Россию к бандитам. Дело о данном происшествии заведено.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-58, оп. 1, д. 63, лл. 64 и 65. Телефонограмма. Перевод с латышского.

Пилтене

Секретно

а) Политическая обстановка. Политическая обстановка во всех волостях участка, за исключением Злекской волости, пока без перемен и население приноравливается к работам военного временя и имеющим в данное время место условиям, разрушающим экономическую жизнь. В Злекской волости произошло 2 случая саботажа, а именно: 30 ноября с. г. был взорван мост через реку Абаву по дороге Брэнчи - Кулдига, и движение по нему стало невозможным, а 1 декабря с. г. было совершено нападение на группу немецких солдат — сборщиков податей...

В период с 7 по 10 декабря с. г. генерал Еккельн с подразделениями армии и СД провел акции против бандитов в Злексжой волости, в районе реки Абавы. Во время схватки и боевых действий сожжены следующие хозяйства: Мурняеки, Граужи, Вевери, Зилуми и Дижкири. В развалинах сожженных хозяйств найдены скелеты 20 сгоревших человек, а также значительно большее количество обгорелых отдельных частей человеческих тел.

Капитан латвийской полиции А. Браун

ЦГИА Л ССР, ф. Р-802, оп. 1, д. 4, л. 146. Подлинник. Перевод с латышского.

декабрь 1944 г.

Утром 9 декабря 1944 т. со стороны Мурниеки приехало около 10 конных немцев. Потребовали домовую книгу. Всем приказали выйти запрячь лошадей. Когда лошади были запряжены, в комнату больше никого не пускали, поставили в ряд и погнали в лес (на лошадях увезли одежду и другие вещи). Восемь человек погнали в лес — Аустру Лейте, Матиса Кейзара, Анну Гулбис, Иеву Везис, Велту Тиденберг, Валию и Зелду Лейте и Эрну Кейзаре. Дома осталось четверо детей Аустры Лейте: Ольгерт— 8 лет, Рената — 7 лет, Харальд — 5 лет, Герберт — 2 лет и ее мать Лиза Тиденберг — 57 лет. Кроме них ыло несколько беженцев: Гайлис — около 35—40 лет, Радзиньш с женой — за 60 лет, Расма Гайле --16 лет и дочь Кейзара -11 лет.

Угнанных напушку леса немцы охраняли и по одному вели в лес расстреливать. Первой повели Аустру Лейте. Один стоял с револьвером и приказывал проходить мимо него, в этот момент он стрелял. Пуля попала в шею, и она упала. Затем вели следующего. Она пришла в себя и слышала, что стреляют. Слышала, как расстреляли ее невестку Валию, у .которой на руках был трехлетний ребенок. Мать расстреляли первой. После того как она упала и ребенок стал плакать, следующим выстрелом убили девочку. Последним вели Кейзара. Так как возле него оставался один ездовой и другой, все время стрелявший в лесу, а остальные немцы ушли домой, он, воспользовавшись этим, бежал, и бежал удачно, его не застрелили.

Когда все были расстреляны, немцы, уходя, дали еще автоматную очередь. При этом Аустру Лейте ранило во второй раз — в правую руку. Когда все умолкло, она все же попробовала встать. Ей удалось встать и спросить у все еще шевелившейся жены Кейзара, не может ли она встать. Не получив ответа, она пошла прочь в лес. В этот день она прошла приблизительно 10 километров, дойдя до села Рапатциемс, где жила ее тетка. Оттуда ее привезли в Яунараи.

Тех, кто остался в усадьбе Граужи, нашли сожженными в амбаре. Вероятно, их сначала расстреляли, а затем сожгли, так как они лежали все в ряд.

В Яунараях ее лечила сестра, работавшая у немцев. Благодаря ей жизнь Аустры Лейте была спасена.

Муж Лейте остался в живых, его дома не было, всех мужчин забрали еще до этого. Из Граужи ЖанаЛейта увезли в Дзилны, затем в Вевери, где загнали в свинарник. Утром следующего дня, 7 декабря, их всех опять гнали в Дзилны, где был немецкий штаб. Там всех допрашивали. В штабе был один латыш, одетый в немецкую форму. После допроса паспорта вернули.

Затем всех угнали в Робежниеки, где также был штаб. Всех согнали в одну комнату, затем под охраной немцев выгнали во двор. Через некоторое время всех поместили на сеновале. После просьбы Тидемане и перебранки с немцами один немец сказал им, что тех, у кого окажутся в порядке документы, утром отпустят, пусть спят спокойно (немец говорил на ломаном латышском языке). Утром всех вызвали вниз во двор. Затем вызывали на допрос. Лейта вызвали первым. Спрашивали, не поддерживал ли бандитов. Он ответил, что не понимает, кого они называют «бандитами», но он видел, что людей, одетых в немецкую форму, полон лес. Допрашивающий рассердился и стал кричать, что он врет. Затем опрашивали, может ли ручаться за свой дом, не скрывается ли там кто-нибудь. Он ответил, что не может ручаться за те дни, пока он здесь. Затем в паспорте записали, что он подразделением СД проверен и отпущен. Когда шел домой, приблизительно в полукилометре от усадьбы услышал шум и выстрелы. Тогда он домой не пошел, а остался на таком расстоянии, чтобы видеть происходящее. К тому времени все были расстреляны и началось сжигание. Сначала горел амбар с зерном. Тут он увидел, что спасти ничего нельзя и пошел прочь, думал, что его родных увезли. Через несколько дней он пошел в Яунараи, где встретился с женой. О том, что его жена там, он узнал от человека, отвозившего в Яунараи врача для ее лечения. Врач была беженкой.

Институт истории партии при ЦК КП Латвии. Рукописный фонд, д. 793, лл. 1—3. Подлинник. Перевод с латышского.

Для охраны местного населения предписывается:

При любой попытке к бегству следует применять огнестрельное оружие без всякого предупреждения. При этом следует стрелять прямо по беглецу. Беглецом считается любой военнопленный, который своевольно находится вое лагеря для военнопленных или указанного ему места работы.

Любой крестьянин, предоставляющий беглецам пропитание, занимается саботажем по отношению к немецким вооруженным силам и должен быть строго наказан. Волостное правление (городская управа) обязано за такими крестьянами следить.

О расстрелах военнопленных следует коротко докладывать с указанием их опознавательных номеров.

Это распоряжение должно быть доведено до сведения всех шуцманов и Полицейских органов. Получение этого документа подтвердить.

Майор и комендант Хефнер

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 17. л. 58. Фотокопия копии. Перевод с немецкого

Рига

каждый обязанный работать и трудоспособный военнопленный должен полностью использовать свою рабочую силу. В случае противодействия, до издания новых мер наказания, поступать согласно имеющимся распоряжениям со всей строгостью.

Охрана и вспомогательная охрана привлекаются к ответственности и строго караются, если они не применяют необходимые меры против военнопленных, которые не применяют всю свою рабочую силу.

Ни в коем случае нельзя мириться с нарушением дисциплины и недостаточной производительностью груда со стороны военнопленных, и о них надо немедленно сообщать охране для наказания.

Согласно распоряжению отдела по делам военнопленных верховного командующего войсками за № 1960/42 от 18 февраля 1942 г. (пункт 1-д) невыполнение или отказ от назначенной работы надо рассматривать как неповиновение, в конкретных случаях как мятеж или бунт и соответственно наказывать.

Гайссерт

ЦГИА Л ССР, ф. Р-132, оп 30, д. 34, лл. 5—6. Заверенный перевод с немецкого, сделанный для Чрезвычайной республиканской комиссии в 1945 году

Так как в настоящее время еще нет достаточного опыта в отношении стойкости клеймения, то затем через определенные промежутки времени, по истечении 14 дней, четырех недель и через три месяца, следует проверить клеймо и, в случае необходимости, возобновить его (см. § 7).

б) всех остальных военнопленных в сфере действий ОКВ до 30 сентября 1942 г. Об исполнении донести ОКБВдо 15 октября 1942 г.

Начальник верховного командования

вооруженными силами

По поручению — подпись

Рига

Секретно

Нехватка продовольствия для пленных в настоящее время очень велика. Особенно из-за неблагоприятного положения со снабжением картофелем. Доставка продовольствия для военнопленных с родины исключается. Продовольственные эрзацы до сих пор могли быть предоставлены в незначительных количествах. Необходимо подвергнуть основательной проверке возможность обеспечения военнопленных продовольствием и продовольственными эрзацами...

Особая просьба проверить заготовку следующего продовольствия и продовольственных эрзацев...

Известно, что большие количества отправляются в Финляндию.

Просьба проверить, нельзя ли часть поступающей конины использовать для обеспечения военнопленных.

При этом просьба проверить, нельзя ли привлечь школьников — возможно за вознаграждение — к сбору этих трав.

По поручению — Мэй

ЦГИА ЛССР, ф. Р-69, оп. 1а, д. 10, л. 378. Ротаторный оттиск. Перевод с немецкого.

На местах приемки рыбы, особенно же на предприятиях, перерабатывающих рыбу (места засолки, копчения и консервные фабрики), постоянно отпадают удобоваримые рыбные части, которые по старой привычке, ввиду изобилия продуктов питания, небрежно отбрасываются в сторону. Эти отбросы еще с пользою можно использовать для питания военнопленных (для варки супа и др.), и поэтому они немедленно должны быть сохранены или обработаны по следующим установкам...

Головы трески и внутренности (исключая кишечник) должны быть запакованы в ящики или бочки с малым количеством соли или без нее, как и уловы мелкой и мельчайшей рыбы, как -и рыба, раздавленная на борту при разгрузке подвод.

а) Если речь идет о таковых из свежей рыбы, надо поступать по первому пункту.

б) Если они состоят из соленой рыбы, упаковка должна состоять из бочек. Сильно спрессованное содержимое должно быть, как соленая стремига, снабжено имеющимся лаком. Бочки должны быть прочно закрыты. Отбросы, собранные и запакованные таким образом, должны быть снабжены бросающимися в глаза и ясными надписями «рыбные отбросы для военнопленных»…

Прошу этому мероприятию уделить особое внимание.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д.34, л. 47. Заверенный перевод с немецкого, сделанный в 1945 г. для Чрезвычайной республиканской комиссии.

Большое число военнопленных погибло в пути следования в лагерь. Эшелоны с советскими военнопленными превращались в эшелоны смерти. Летом пленных немцы отправляли в наглухо закрытых вагонах, зимой - - в полувагонах и на открытых площадках. Люди массами погибали в вагонах от голода, летом задыхались от духоты, зимой замерзали. Свидетель С. Ю. Орбидан показал комиссии: «В июле 1941 года на разъезд «214-й километр» прибыл первый эшелоне советскими военнопленными. Второй эшелон прибыл в середине июля. В каждом вагоне было по 70—80 человек. Вагоны были закрыты наглухо. Когда открыли вагоны, военнопленные жадно глотали воздух открытыми ртами. Многие, выйдя из вагонов, падали от истощения. Тех, кто не мог идти, немцы тут же у моей будки расстреливали. Из каждого эшелона выбрасывал« по 400—500 трупов. Пленные рассказывали, что они по 6—8 суток не получали в дороге ни пищи, ни воды».

Эти факты подтверждают свидетели В. Дубовский, Я. Кононов, А. Перевалова, Д. Колосов, бывшие советские военнопленные П. Егоров, Д. Щепанов и другие.

Администрация Даугаапилсского лагеря для советских военнопленных в лице его комендантов Майера и Ниоина, заместителя коменданта Симеона морила военнопленных голодом, истязала, подвергая мучительным пыткам и издевательствам, массами расстреливала.

Суточный рацион пленного состоял из пол-литра супа «баланды», сваренного без соли и жиров из порченых листьев капусты, свеклы, гнилого картофеля или картофельных очисток, и 100 граммов эрзац-хлеба с древесными опилками. Бывший советский военнопленный, содержавшийся в Даугавпилсском лагере, Д. Дараган показывает: «17 июля 1941 г. нам выдали по 3—4 сухаря и больше ничего, воды не дали ни глотка. 18 июля дали пол-литра супа, заболтанного какой-то мукой, в котором было немного нечищенного картофеля. После этого целых пять дней нам не давали есть. 23 июля нам выдали пол-литра «баланды» без хлеба, воды опять не дали. Пленные теряли сознание и падали на землю».

Свидетельница Ефимова, работавшая в этом лагере, показывает: «Дневной рацион военнопленных состоял примерло из пол-литра сваренной шелухи, гнилого картофеля, заготовленного еще до- 1940 года». Эти факты подтверждают свидетели Ф. Половинкина, С. Орбидан, П. Афанасьев, А. Серафимович и другие.

При выдаче пищи немцы изощрялись во всевозможных издевательствах над советскими военнопленными. Бывший советский военнопленный Д. Дараган в своем показании говорит: «2 августа 1941 г. немцы собрали военнопленных в большую очередь за получением обеда. Раздав всего несколько порций, повар заявил, что супа больше нет. После этого охрана открыла огонь по стоявшим в очереди и ранила нескольких человек». Свидетельница М. Ронис, проживавшая вблизи лагеря, показывает: «С самого утра при раздаче пищи начиналось избиение пленных резиновыми палками. Все время слышались крики избиваемых».

Свидетельница В. Ефимова показала: «Работая в кухне, я сама видела, как заведующий кухней немец Роанз, будучи в очень хорошем настроении, после обеда вылил в помойную яму остатки супа и картофеля, затем приказал залезть туда трем советским военнопленным, «чтобы они могли поесть», как он объяснил. Когда жертвы забрались в яму, Роанз приказал солдатам накрыть яму известью и сверху наложить камней. Яма до вечера охранялась солдатами, а Роанз подводил к ней своих друзей и весело рассказывал им, что он в яме замариновал русских, как селедку. Друзья Роанза были в восторге от его поступка».

Немцы строго запрещали оказывать какую-либо помощь советским военнопленным. Немало мирных жителей Даугавпилса за выражение сочувствия советским военнопленным сидело в тюрьмах. Ф. Половинкина показала, что ее отец, Половинкин Фрол Семенович, был ранен штыком в бедро за попытку передать пленному ватник и палатку, в тюрьму были посажены Ронис с женой, Антонова и ее дочь и много других жителей Даугавпилса.

Немецкие палачи изнуряли советских военнопленных непосильным трудом. Обессиленных от голода и каторжного труда немцы расстреливали. Немцы расстреливали на утренних поверках всех военнопленных, кто не мог подняться, расстреливали отстающих от колонны по пути на работу или с работы, путь от лагеря до места работы был устлан трупами советских военнопленных. Свидетель С. Орбидан показал: «Военнопленных гнали в город на работы с 6 часов утра группами по 50 человек, а вечером, часов в 6, при возвращении с работы эти группы были значительно меньше. Летом 1942 г., идя дорогой Даугавпилс - Ликсна, я видел много трупов расстрелянных военнопленных, которые валялись на дороге, и никто их не убирал по нескольку дней. На протяжении двух километров я обнаружил около десяти трупов. Военнопленных расстреливали за поднятый с дороги окурок, отдых во время работы». Свидетель В. Дубовский, работавший вместе с военнопленными на постройке радиостанции военного аэродрома в октябре—ноябре 1941 года, показывает: «Многие из военнопленных от .истощения и непосильного труда не были в состоянии передвигаться. Когда товарищи пытались помочь таким, брали их на руки, немцы обычно расстреливали обессилевшего военнопленного». Свидетель М. Калуженко сообщает комиссии: «В декабре 1942 года я видел, как из лагеря на работу гнали более 1000 военнопленных. Больных и слабых товарищи вели под руки. Пять человек упали, к ним подошел конвоир и из винтовки пристрелил их». Эти факты подтверждаются многочисленными показаниями свидетелей. Бывший »военнопленный Д. Щепанов показывает: «Ежедневно в 6 часов утра нас гнали на работу партиями по 30—40 человек. Отстававших немецкий конвоир избивал прикладом и пристреливал. Так погибало из каждой партии по 3—4 человека. Люди были настолько истощены, что из ран расстрелянных почти не вытекала кровь. При построении в 'Колонну для отправки на работу некоторые военнопленные не успевали быстро спуститься с нар. Немецкие конвоиры таких избивали палками и расстреливали. На моих глазах за 20 дней, проведенных мною в Даугавпилсском лагере, при подобных обстоятельствах немцы убили не менее 150 человек, а избивали ежедневно палками почти каждого».

Созданный при лагере госпиталь был подчинен задаче массового уничтожения советских военнопленных. Отсутствовала медицинская помощь, больных избивали палками, помещение не отапливалось, нары были построены в шесть ярусов. Свидетельница В. Ефимова, работавшая в госпитале, показывает:

На почве голода, холода, ужасающей скученности в бараках смертность приняла потрясающие размеры. Почти все содержавшиеся в лагере в зиму 1941 —1942 года погибли. По показаниям П. Афанасьева в живых остались лишь те, которые смогли получить поддержку от местного населения. Свидетель П. Подскочил сообщил комиссии: «Ко мне в дом заходил врач лагеря для военнопленных. Он мне показал журнал, в котором вел регистрацию всех умерших от тифа и других заболеваний. По его подсчетам к осени 1942 года умерло 40 000 военнопленных. Умерших хоронили на крепостном кладбище и в песках дачи Будревича. В подсчет врача не входили расстрелянные немцами военнопленные».

Зимой 1942—43 года в лагере вспыхнула эпидемия сыпного тифа. Ежедневно погибало до 900 и более человек. Администрация лагеря использовала эпидемию сыпняка для организации массовых расстрелов военнопленных. По показаниям бывшего советского военнопленного Д. Дарагана, достаточно было заболеть трем-четырем человекам в бараке, чтобы всех находившихся в нем военнопленных привести к ямам на крепостной эспланаде и расстрелять.

Такая форма «борьбы с тифом» стоила жизни десяткам тысяч советских людей, попавших в немецкий плен. Только на крепостной эспланаде, у разъезда «214-й километр», захоронено было 45000 расстрелянных и умерших советских военнопленных.

Фашистские мерзавцы всячески издевались над попавшими в плен советскими бойцами. В лагере организовывались массовые экзекуции. Для этой цели в лагере было отделено специальное место, огороженное колючей проволокой. Сюда приводили сразу по сорок человек и подвергали избиению резиновыми плетками за малейшую «провинность». Свидетельница А. Ефимова была очевидцем этих порок. Администрация лагеря поощряла истязания и издевательства над военнопленными. Офицер Паулин приказал солдату выдрать бороду у пленного красноармейца. Статистик лагеря Болди убил парикмахера-военнопленного, за то, что тот «подстриг его не по моде». Фашистский изувер изрезал бритвой лицо своей жертвы. Военнопленным было приказано отбегать на 10 метров в сторону, когда приезжал на велосипеде комендант лагеря Майер. Не успевший отбежать расплачивался своей жизнью.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 28, д. 47, лл. 10—14. Подлинник.

Рига

Население часто продает или подает хлеб проходящим по улицам Риги военнопленным. Населению указывается, что продажа или передача хлеба и других предметов военнопленным и вообще любая связь с ними запрещена. Нарушители этого распоряжения будут наказаны.

И. о. военно-полевого коменданта Нахтигаль,

советник военного управления

Лиепая

Население относится к вермахту и полиции сдержанно. Поскольку Лиепая, являясь портовым городом, как известно, была одним из самых красных городов Латвии, то это и понятно.

Участковый лейтенант и руководитель отделения охранной полиции в Лиепае Франк

ЦГИА ЛССР, ф. Р-83, оп. 1, д. 25, лл. 4 и 6. Отпуск. Перевод с немецкого.

Рига

февраля 1942 г.

За истекшие сутки в пределах префектуры произошло следующее: политическая часть префектуры арестовала

ЦГИА ЛССР, ф. Р-758, оп. 1, ,д. 6, л. 159. Черновик. Перевод с латышского.

Лиепая

Три украинца арестованы за политическую агитацию и нарушение порядка на работе. Это отпущенные военнопленные, которых строем направляли на работу. (76

Арестованные, из которых один был руководителем группы, уговаривали остальных не работать и занимались политическим подстрекательством.

Унтер-штурмфюрер СС Кюглер

ЦГИА ЛССР, ф. Р-83, оп. 1, д. 26, лл. 10 и 11. Подлинник Перевод с немецкого.

Лиепая

Вермахт передал в местное отделение двух военнопленных для экзекуции. Один из них был политруком и попал в плен под Талсами. Другой пленный отказался работать в годовщину Октябрьской революции, 7 ноября 1941 г. Оба после снятия допроса были подвергнуты экзекуции.

Из Вентспилса докладывают, что там многие военнопленные бежали с мест работы в леса, где гражданское население снабжает их провизией.

В отместку за убийство немецкого постового двумя беглыми русскими военнопленными в Гробини вермахт расстрелял 20 русских военнопленных.

Унтер-штурмфюрер СС Кюглер

ЦГИА ЛССР, ф. Р-83. оп. 1, д. 26, лл. 15 и 16. Подлинник. Перевод с немецкого.

Лиепая

Секретно

Неоднократно бежавший и пойманный русский военнопленный Василий Поспелов на допросе заявил, что он только для того и попросился на сельскохозяйственные работы, чтобы иметь возможность бежать в Россию. Он признал себя убежденным коммунистом и высказал намерение продолжать борьбу за Советский Союз.

Унтер-штурмфюрер СС Кюглер

ЦГИА, ф. Р-83, оп. 1. д. 26, л. 43 оборот. Подлинник. Перевод с немецкого.

Лудзи

Пересылка пленных в ноябре и декабре с. г. была прервана в связи с распространением в нашем районе эпидемии брюшного тифа. 5 декабря с. г. я был вынужден обратиться к местному коменданту Лудзы, о распоряжении которого находились упомянутые пленные, с просьбой о том, что желательно их по возможности скорее отослать. Они бежали из Резекненского и Даугавпилсского лагерей для военнопленных, выпрыгивали из идущих железнодоржных эшелонов, и поэтому я считал всех помещенных у меня пленных опасными как в смысле распространения болезни, так и побега, так как у меня нет подходящего помещения, для того чтобы содержать их длительное время.

На мою просьбу господин комендант ответил, что в нынешних условиях пленных, находящихся в Лудзенской тюрьме, послать в Резекненский или Даугавпилсский лагеря невозможно, так как они переполнены.

Видя, что помещенных у меня в бане пленных в ближайшее время отправить будет невозможно, я 5 декабря с. г. в 15 часов отдал дежурному по тюрьме надзирателю К. Плешу распоряжение тщательно вычистить и продезинфицировать помещение пленных — баню. В тот же день, через несколько часов, дежурный К. Плеш доложил, что распоряжение выполнено и пленные в количестве 49 штук вновь помещены в баню.

Я неоднократно предупреждал дежурных по тюрьме и часовых 3-го поста, надзиравших за помещением, чтобы они наблюдали как следует, так как военнопленные почти так же опасны, как и политические заключенные.

Немедленно прибыв в тюрьму, я ознакомился с обстоятельствами побега пленных и спросил у дежурного, сообщил ли он о побеге пленных местным немецким органам безопасности и в другие места. Дежурный ответил, что все сделано. В тот же момент я отдал распоряжение немедленно прибыть в тюрьму всем свободным от службы сотрудникам. Через некоторое время многие надзиратели прибыли в тюрьму, и каждому я дал указание, в каком направлении отправиться в поисках бежавших.

Когда погоня за бежавшими была, насколько это возможно, организована, я сам вместе со своим помощником А. Валтером и старшим надзирателем И. Барканом тут же проехали по дороге Лудза — Пилда в сторону границы СССР около 10 км, однако, обыскав по дороге все подозрительные места, мы не смогли ни заметить, ни поймать ни одного бежавшего пленного.

Вернувшись в тюрьму, я начал расследование, чтобы выяснить число бежавших и обстоятельства побега, причем выяснилось, что сбежало 27 штук пленных.

Баня, где были помещены пленные, находится в углу тюремного двора, две ее стены выходят наружу и дежурному на посту не видны. Для охраны тюрьмы поставлено 3 л оста, из которых 1 находится при воротах у входа, 1 наблюдает за камерами и 1 во дворе, наблюдающий за всем зданием тюрьмы, а также баней и мастерскими со стороны двора.

Вне тюремного двора постов нет. Именно здесь пленные проломили во внешней стене отверстие размером 24X33 см (толщина стены 70 см), по которому они вылезли и убежали в неизвестном направлении.

Со слов оставшихся в бане пленных выяснено, что часть бежавших каждый день ходила на работу под охраной немецких солдат и с работы принесли железный стержень, которым и проломили в стене упомянутое отверстие. Выполняя указанные немецкими солдатами работы и находясь вместе с гражданскими лицами, они поддались на уговоры и побуждения к бегству, так как на фронте, мол, немецкая армия уже отступает и пленных в лагере расстреливают каждый день. Распространителя упомянутых слухов гражданина Прова Лазарева 6 декабря немецкие органы безопасности арестовали немедленно на месте работы и поместили во вверенную мне тюрьму, где он и находится до настоящего времени.

Начальник тюрьмы

ЦГИА ЛССР, ф 7432, оп. 1, д 417, лл. 37—38. Заверенная копия. Перевод с латышского

Рига 15 мая - 17 июня 1944 г.

Посмотрю на гору на песчаную, где лежит товарищ мой Ваня, не вернусь и я домой. Ожидай меня на днях, зеленая крапива и с опилками хлеб приведут нас всех на песчаную гору к тебе. Я последний раз тебе пишу, я на гору даже гляжу, на горе много нас, солдат, все от голода лежат. Они спят уже два года, не нужна им теперь фашистская свобода.

Русский пленный человек не изменит Родине вовек... Уничтожить немцев нужно, уничтожить и дорогу в Берлин проложить.

Много с голоду погибнет в этом доме нас, солдат, а фашистские злодеи рады пролетариат уничтожать, но наш народ русский силен, не простит за злодеяния и за муки и страдания, окружит, и уничтожит, и надолго мир заложит.

Сергей Галкин

Обернись и внимательно прочитай.

Я пленный советский сержант. Ожидаю свободы и счастья человеческого. Мне нет воли бороться с проклятым врагом. Много я мечтаю о своей Родине. Я люблю ее, но скоро я, наверно, умру от голодной смерти. У меня есть дети и жена, ожидают письма от меня. Я в плену фашистского ига, много терпения пережил. До свидания, родные, больше не могу бить проклятых врагов.

Серяков Ф. И. 181

Мой друг хороший Федя погиб голодной смертью. Воевали с ним мы вместе. Он сапожник, я портной. Ты лежишь в Риге, на горе, скоро я приду к тебе. Я опухший и болею, все равно тебя жалею. Я сообщу о тебе на стенке, придут наши, сообщат, что ты погиб.

Ожидаю я вас, братья и сестры. Скоро фашистам конец. Вы идете быстрым маршем в Европу, с победой ожидает вас молодежь. Надоела немецкая палка, ежедневные допросы. Много я страданий пережил и, может быть, скоро дождусь свободы... Жду свободы.

Герасим Сибиряк

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 34, лл,44—45. .

Лиепая

Вновь предпринятые на последней неделе многочисленные расстрелы евреев вызвали волнение. В сельских местностях и маленьких городах ликвидированы поголовно все евреи, в самой Лиепае, на мой взгляд, около 470. Речь идет исключительно о женщинах и детях. Так, например, в Айзпуте еще были 12 евреев мужчин и 321 женщина и ребенок. Они поголовно все расстреляны. Хотя комендант крепости и я высказались против того, чтобы теперь, после того как уже несколько недель царит полное спокойствие, была проведена эта операция, которая к тому же противоречит распоряжению рейхкомиссара. Именно расстрел женщин и маленьких детей, которых, плачущих, вели к месту экзекуции, вызвал общее возмущение. Весьма сговорчивый бургомистр города Лиепаи, который под постоянным нажимом, оказываемым на него разными инстанциями вермахта, одобряет почти все мероприятия, лично обратился ко мне, указав на большое волнение в городе. Офицеры также опрашивали меня, нужны ли были эти жуткие казни детей. В любом культурном государстве даже в средние века не разрешалось казнить беременных женщин. Тут не принималось во внимание и это.

Альнор

ЦГИА ЛССР, ф. Р-69, оп. 1а, д. 17, лл. 124 и 126. Подлинник. Перевод с немецкого.

Даугавпилс

Прошу позаботиться о том, чтобы в ближайшее время можно было отказаться от использования на работах и этих евреев.

Обер-штурмфюрер СС Таберт

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 14, л. 33. Фотокопия подлинника. Перевод с немецкого.

Даугавпилс

При сем: мешочек с мукой.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп 30, д. 14, лл. 37—38. Фотокопия подлинника Перевод с латышского.

Риги

Барановский Альберт Индрикович, 1888 года рождения, латыш.

В период немецкой оккупации Барановский работал начальником станции и билетным кассиром станции Румбула.

Место, где немцы расстреливали евреев, Румбульский лес, находился на расстоянии 300—400 метров от станции Румбула. Он наблюдал, как немцы проводили подготовительную работу к расстрелу и сам процесс расстрела. За неделю до расстрела советские военнопленные проводили большие земляные работы в Румбульском лесу. Он сам был на месте, где подготавливались эти могилы, и видел около 9 ям. Каждая такая яма была длиной 25—30 метров, шириной 5—6 метров и глубиной 6—7 метров. 30 ноября 1941 г., в ясный и тихий день, еще с ночи на поле перед лесом начали пригонять большие колонны евреев — мужчин, женщин и детей. На поле образовалась огромная многотысячная толпа; холмы, на которых должен был произойти расстрел, и прилегающие к ним поля, где находились обреченные, были оцеплены немецкими солдатами, вооруженными пулеметами и автоматами.. До начала расстрела среди обреченных была относительная тишина. Осужденные на что-то надеялись. Первые выстрелы раздались в 8 часов 15 минут. Вместе с выстрелами начались душераздирающие крики, вопли и стоны детей, женщин и мужчин. Люди были согнаны в одну плотную толпу, окружены со всех сторон стражей. Из этой толпы непрерывной цепочкой по 2 человека к ямам, сквозь строй немецких солдат, тянулись раздетые донага женщины, мужчины и дети. У самых ям раздавались непрерывные автоматные и одиночные -выстрелы. Расстрел закончился в 7 часов 45 минут вечера, когда уже стало совсем темно

В апреле 1944 года немцы оградили деревянными Щитами участок, где находились могилы расстрелянных, пригнали -военнопленных, .которых заставили извлекать трупы из могил и сжигать их ,на кострах около 4 месяцев.

В Румбульском лесу немцы расстреляли 35 000 человек.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 35, л 55. Копия.

Лиепая

Не позже января 1942 г.

В настоящее время опять производятся многочисленные расстрелы, которые снова вызывают значительное волнение. Мне непонятно, почему применяется этот жуткий способ казней. Во время декабрьских расстрелов только в одну яму в 100 метров длиной и 3 метра шириной было брошено ровно 2800 человек. При расстрелах не присутствовал ни один врач «ли офицер, так что в двух случаях убитые ночью выбрались из ямы и в одной рубашке направились обратно в город. В одном случае это была женщина, .которая, лишившись сознания, упала еще перед ямой и попросту была брошена в яму, где ночью пришла в себя. Распространяется множество подобных рассказов, и они, конечно, не способствуют поддержанию нашего престижа в глазах латышей.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-69, оп. 1а, д. 17, л. 425. Копия. Перевод с немецкого..

Лиепая

Вчера, 17 февраля найдены отравившиеся газом: Израэль Плоткин, родившийся 14 марта 1905 года, проживал по улице Кр. Барона, 17.

Плоткина, родившаяся 27 ноября 1906 года, проживала по улице Кр. Барона, 17.

Георг Плотин, родившийся 15 декабря 1936 года, проживал по ул:ице Кр. Барона, 17.

По улице Марияс, 8, повесились:

Сара Херценберг, родившаяся 3 июня 1880 года.

По улице Марияс, 8, отравились газом:

Пинхус Розенберг, родившийся в 1913 году.

Фрида Розенберг, родившаяся 5 октября 1912 года.

Элла Розенберг, родившаяся 9 июня 1941 года.

Сообщаю, что со своей стороны не имею возражений против захоронения упомянутых самоубийц.

Начальник Кенигсвальд

ЦГИА Л ССР, ф. Р-132, оп 28, д. 24, л, 78. Подлинник. Перевод с латышского.

Произведенным по делу расследованием установлено, что территория железнодорожной станции Шкиротава (сортировочной), находящейся в 8 километрах от города Риги на железнодорожной линии Рига — Двинск. в период немецкой оккупации явилась:

Показаниями допрошенных по делу свидетелей установлено, что за время с конца 1941 года и до середины 1943 года через станцию Шкиротава прибыло .из различных городов Европы около 50 эшелонов с подданными различных государств еврейской национальности, общим количеством не менее 50 тысяч человек. Прибывающее из-за границы еврейское население направлялось со ст. Шкиротава в различные концлагеря, «гетто», расположенные в Латвии, и частично истреблялось непосредственно на территории станции Шкиротава и в Бикерниекском и Румбульском лесах, в окрестностях города Риги.

Так, составитель поездов на станции Шкиротава Шереметьев А. В. 23 ноября 1944 г. в своем заявлении сообщает: «Во время моей работы, с июня 1941 года до марта 1942 года, я насчитал прибывших с заграничными евреями на станцию Шкиротава 23 эшелона. В каждом эшелоне было до 2000 человек, так как длинные немецкие классные вагоны были битком набиты евреями».

Свидетель Юмикис А. Я., работавший дежурным по станции Шкмротава, в своем заявлении сообщает:

Допрошенный по делу свидетель Фолькман Б. Л., работавший при немцах на станции Шкиротава, показал:

Всего таким путем, я знаю, на станцию Шкиротава прибыло не менее 30 эшелонов иностранных евреев. Были эшелоны из товарных вагонов, по 27 вагонов эшелон. Таким путем было доставлено и разгружено на станции Шкиротава иностранных евреев не менее 50—60 тысяч человек».

Свидетель Барановский А. И., работавший начальником станции Румбула, на допросе 18 ноября 1944 г. показал:

По сообщению свидетеля Геймансон Н. С. от 39 ноября 1944 г. эшелоны с иностранными евреями в адрес ближайших к городу Риге станций стали прибывать в начале декабря 1941 года...

Аналогичные факты о вывозе немцами на территорию Латвии граждан еврейской национальности из различных стран оккупированной Европы и непосредственно из самой Германии в своих показаниях сообщают свидетели: Квоч С. П., Ганус В. 3., Станиславов Ф. Г., Адиньш Э. С., Трейер Э. К-, Апалуб А. Я-, Брожер В. С., Осока Н. К, Кактис А. Ю.

Прибывающие на станцию Шкиротава эшелоны с иностранными евреями направлялись в различные немецкие концлагеря города Риги, окрестности и в другие места временно оккупированной Латвийской ССР.

Часть этого населения периодически расстреливалась в Румбульском, Бикерниекском лесу и частично на самой станции Шкиротава. На станции Шкиротава расстреливались физически более слабые (больные, старики и обмороженные в пути следования).

Расследованием установлены следующие места расстрела на станции Шкиротава:

В этих и в ряде мелких могил, расположенных по всей территории станции Шкиротава, зарыты иностранные евреи в количестве более 2000 человек.

Свидетель Шереметьев А. В. в своем заявлении указывает:

Свидетель Фолькман Б. Л., по национальности немец, показывает:

Массовые расстрелы и истребление прибывающих из-за границы граждан еврейской национальности, а также вышеуказанные места их захоронения подтверждаются показаниями свидетелей Квоч С. П., Адиньш Э. С., Трейер Э. К., Апалуб П. Я., Осока Н. К., Коктис А. Ю., Чугест и заявлениями граждан Барановского А. И., Юмикис А. Я-, Стаяисллвова Ф. Г.

Уполномоченный Народного Комиссариата

внутренних дел ЛССР и

Чрезвычайной республиканской комиссии капитан Бундзис

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 35, лл. 9—14. Копия.

Читай со вниманием. Я, Графман Абрам, из Варшавы. Сегодня, 3 августа 1944 г., нахожусь здесь в группе 900 евреев, которых высылают на расстрел. Прошу передать это в печать или по радио, чтобы родственники, оставшиеся в живых, узнали об этом.

Лиепая 18 марта 1942 г.

В Айзпутском уезде арестованы две еврейки, бежавшие от недавно проведенной акции и нашедшие убежище у одного крестьянина. Крестьянин, который, зная об упомянутых обстоятельствах, оказывал еврейкам всяческую помощь, был также арестован.

За отчетный период подвергнуты экзекуции 7 коммунистов и 9 евреев.

Унтер-штурмфюрер СС Кюглер

ЦГИА ЛССР, ф. Р-83, оп. 1, д. 26, л. 35. Заверенная копия. Перевод с немецкого.

После расследования, произведенного полицией безопасности, 24 августа обезврежена еврейская бандитская группа — 6 евреев и 1 еврейка, скрывавшиеся в одной из квартир дома № 15 по улице Пелду. Евреи, которые почти все имели револьверы, стреляли из укрытия в подразделение полиции безопасности. Один работник смертельно ранен. Двоих евреев, пытавшихся сопротивляться, работники полиции застрелили. Остальные евреи пытались спастись в окрестных домах. Тут же вокруг квартала были собраны большие силы полиции безопасности и порядка, а также дежурная команда полевой жандармерии и патрули СС. Обыскали все дома от погреба до чердака. Нашли и задержали всех сбежавших евреев. Снова возникла перестрелка между полицией и евреями. Арестовали также латышскую домохозяйку Анну Поле, скрывавшую евреев в своей квартире и снабжавшую их продовольствием. Она понесет заслуженную кару. Задержали также всех жильцов дома № 15 по улице Пелду. Арестованные евреи, а также их пособники сразу после расследования будут осуждены.

Лиепая

Обер-штурмбанфюрер СС

ЦГИА ЛССР, ф. Р-83, оп. 1, д. 22, л. 56. Копия. Перевод с немецкого.

Расследованием установлено, что во время временной оккупации немещко- фашистскими властями на территории Бауского уезда по приказу немецких властей проводились массовые расстрелы ни в чем не повинных советских граждан.

Так, в, мае 1942 года немецкие оккупационные власти совместно со своими помощниками — латышскими шуцманами в лесу Яунсаульской волости Бауского уезда, расположенном в 1 километре от Яунсаульской волости, проводили расстрел советских граждан, по национальности цыган.

Вот что об этом расстреле рассказывает допрошенный свидетель Тумашевич Казимир Казимирович:

Допрошенный свидетель АН душ Август Иванович показал: «Это было в начале мая 1942 года, к нам на хутор Яунмемель приехал помощник начальника полиции Бауского уезда Буркове кий, и вместе с ним был помощник старшины Скайсткалнской волости Си-линь. Они осмотрели эту усадьбу и, ничего не сказав, уехали. Прошло два дня, после этого я видел, что к нашей усадьбе ехало четыре подводы, на которых сидели люди — женщины, дети и мужчины, их охраняли вооруженные шуцманы. Когда подъехали они к усадьбе, шуцманы мне сказали, что будут привозить рабочих. Я увидел на подводах сидевших цыган — их поместили в этот дом. После этого, примерно в течение четырех дней, к нашей усадьбе стали в день приезжать по 10 и более подвод, на которых привозились цыганские семьи. Охранили их шуцманы.

Так находились они под стражей около пяти-шести дней. На седьмой день нам, жителям этой усадьбы, помощник начальника полиции Бурковсмий объявил, чтобы мы после заката солнца на улицу не выходили, пока они будут находиться в этой усадьбе, а если кто выйдет, то будет без предупреждения расстрелян. На другой день я уехал в Скайсткалнскую волость, чтобы получить продовольственные карточки, вернувшись оттуда, я узнал от своего соседа В арака« а, что сегодня ночью будут расстреливать цыган, которые находятся в усадьбе; я ему не поверил, но он сказал мне, что об этом он узнал от шуцманов, охранявших цыган. И действительно, в эту ночь все цыгане, которых было около 250 человек, были уведены в лес Яунсаульекой волости, где рано утром были все расстреляны».

Аналогичные показания дают допрошенные свидетели Баракан М. А., Древинская А. К-, Бэка В. М. и другие.

Как установлено свидетельскими показаниями, в данном месте, в лесу Яунсаульской волости, расстреляно около 250 цыган. На месте расстрела имеется одна могила, размер которой 20 метров в длину, 3 метра в ширину.

Раскопки трупов и сжигание не производились.

Уполномоченный Народного Комиссариата

внутренних дел ЛССР и

Чрезвычайной республиканской комиссии капитан Бундзис

Следователь Боковой

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 9. лл. 5—6. Подлинник.

Немецко-фашистские захватчики в период временной оккупации территории Латвийской ССР совершили особо чудовищные злодеяния над советскими детьми. Фашисты преследовали цель истребления целого грядущего поколения советских людей.

Массы загубленных фашистами советских детей перед их мучительной гибелью фашистскими изуверами варварскими способами использовались в качестве живого экспериментального материала для мучительных зверских опытов. Этим опытам для нужд «арийской медицины» их подвергали германские врачи.

Немцы организовали фабрику детской крови, выкачивая у советских людей из кровеносных сосудов кровь для нужд своей армии.

Специальным расследованием, произведенным комиссией (далее следует состав комиссии), на основании многочисленных показаний свидетелей, спасшихся из фашистских застенков, а также данных специальной судебно-медицинской экспертизы установлены факты массового истребления немцами советских детей на временно оккупированной ими территории Латвийской ССР.

По особой директиве начальника полиции Остланда обер-группенфюрера СС Еккельна, под предлогом борьбы с бандитизмом во временно оккупированных, граничащих с Латвийской ССР областях Белоруссии, Ленинградской, Калининской, а также Латгалии, немецко-фашистские захватчики на протяжении 1942— 1944 годов систематически угоняли из этих областей мирное население в специально устроенные концентрационные лагеря в городах Риге, Даугавпшгсе, Резеине и других местах Латвийской ССР.

В концентрационные лагеря угнанные мирные советские люди под названием «эвакуированных» немецко-фашистскими захватчиками содержали в нечеловеческих условиях.

В лагерях немцы применяли специально разработанную и продуманную ими систему методического истребления десятков тысяч пригнанных извне советских женщин, мужчин и детей, наряду с томившимися и погибавшим« в лагерях местными патриотами.

Отряды фашистских карателей врываются в села, поджигают дома, угоняют скот; имущество подвергается разграблению. Многие жители погибают в горящих домах объятых пламенем сел. Стариков и больных убивают тут же. Женщин и детей собирают на станциях железных дорог, грузят в вагоны, которые заколачиваются наглухо.

Через 6—7 дней изможденные люди, среди них сотни и сотни детей, прибывают в места назначения — в концентрационные лагеря, в застенки гестапо и фашистские тюрьмы. Там их ждут муки, издевательства и смерть...

Самым крупным из организованных фашистам« для истребления местного населения концентрационных лагерей был лагерь Салаопилс, расположенный в 18 километрах от города Риги.

Свидетели из числа бывших заключенных Саласпилсского лагеря обрисовали комиссии следующую ужасающую картину нечеловеческого существования советских людей в фашистских застенках.

Когда изможденные люди с больными замученными детьми загонялись за двойную проволочную ограду концентрационного лагеря, для взрослых, но в особенности для беззащитных детей начиналось мучительное существование, насыщенное до предела тяжкими психическими и физическими истязаниями и издевательствами со стороны немцев и их прислужников.

Несмотря на зимнюю стужу, привезенных детей голыми и босыми полкилометра гнали в барак, носивший наименование бани, где заставляли их мыться холодной водой. Затем таким же порядком детей, старшие из которых не достигали еще 12-летнего возраста, гнали в другой барак, в котором голыми держали их на холоде по 5—6 суток.

Страшный час для детей и матерей в лагере наступает тогда, когда фашисты, выстроив матерей с детьми посреди лагеря, насильно отрывают малюток от несчастных матерей.

Дети, начиная с грудного возраста, содержались немцами отдельно и строго изолированно.

Дети в отдельном бараке находились в состоянии маленьких животных, лишенных даже примитивного ухода.

За грудными младенцами присматривали 5—7-летние девочки.

Грязь, вшивость, вспыхнувшие эпидемии кори, дизентерии, дифтерии приводили к массовой гибели детей.

Немецкая охрана ежедневно в больших корзинах выносила из детского барака окоченевшие трупики погибших мучительной смертью детей. Они сбрасывались в выгребные ямы, сжигались за оградой лагеря и частично закалывались в лесу вблизи лагеря...

Массовую беспрерывную смертность детей вызывали те эксперименты, для которых в роли лабораторных животных использовались маленькие мученики Саласпилса.

Немецкие врачи-детоубийцы с докторскими дипломами больным детям делают инъекции — вспрыскивают разнообразные жидкости, вводят в прямую кишку мочу, заставляют принимать внутрь разные средства.

Все эти медицинские .приемы вызывают один общий неизменный результат — дети в мучениях умирают.

Больных детей кормят отравленной кашей, от которой маленькие страдальцы умирают мучительной смертью.

Руководил всеми этими экспериментами немецкий врач Майзнер.

Следствием установлено, что заболевшим в лагере детям немцы, как правило, к пище примешивали мышьяк, умерщвляя таким путем больных детей.

Свидетельница Салиюмс Э., бывшая заключенная лагеря, доказала: «От этих экспериментов умирало до 150 детей в день».

Кухаренок Галина, 12 лет, комиссии заявила: «... папу с мамой немцы угнали, и в лагере остались я, моя сестра Верочка 4 лет и брат Жоржик — 13 лет. В то время много детей болело разными болезнями. Больных детей отправляли в лагерную больницу, а часть детей лечили прямо в бараке каким-то лекарством.

Когда ребенку дадут это лекарство, то ребенок умирал через 2—3 часа...2 После принятия этого лекарства при мне в бараке умерло 10 детей.

Когда матерей угнали, я ухаживала за детьми-малютками; когда из них заболел мальчик, он ничего не говорил и не ходил, то ему сестра принесла каши. Я его кормила кашей, и после этого вскоре у него посинели губки, он только ручкой взмахивал и умер...

Другие девочки ухаживали, как и я, за маленькими. у них тоже умирали малютки после того, как они кормили их кашей».

Данными произведенной судебно-медицинской и химической экспертизы, исследовавшей останки детских трупов, эксгумированных из массовых детских могил на старом гарнизонном кладбище у лагеря Саласпис, в препаратах установлено наличие мышьяка, которым немцы отравляли детей.

Однако самым мерзким злодеянием по отношению к истребляемым ими в концентрационных лагерях детям было выкачивание детской крови. При питании, состоящем из 100 граммов хлеба и пол-литра жидкости наподобие супа в день, худые и болезненные дети каннибальским образом используются как источник« крови для нужд немецких госпиталей. Фашисты организовали в лагере Саласпилс фабрику детской крови.

Перед комиссией прошли спасенные Красной Армией советские дети, пережившие муки фашистских застенков. Их рассказы проливают свет на жуткие издевательства над беспомощными детьми со стороны представителей немецко-фашистской медицины.

Девочка Лемешонок Наташа, 10 лет, рассказывает:

В гестапо и фашистских тюрьмах немецкие изверги также истязали и истребляли советских детей, даже грудных младенцев...

При кровавых расправах с заключенными в тюрьмах, где немцы расстреливали в один прием по нескольку сот человек, не существовало исключения для детей. Они гибли той же смертью. Иногда немцы расстреливали мать, забывали расстрелять ее детей, и дети продолжали влачить мучительное существование до той поры, пока не наступала смерть, или немцы при очередном расстреле убивали и этих маленьких несчастных страдальцев.

И. Блумс, бывшая надзирательница Рижской центральной тюрьмы, при допросе показала, что в одном только четвертом корпусе центральной тюрьмы, в котором она работала 4 месяца (всего корпусов было 6), содержалось и расстреляно за этот срок не менее 100 маленьких детей, а 4 ребенка умерли от голода...

Данными расследования комиссия установила, что в рижских тюрьмах и гестаповских застенках немцы истребили 3500 советских детей.

Такие же злодеяния немцы совершили над советскими детьми в тюрьмах других городов Латвийской ССР.

В городе Даугавпилсе истреблено 2000 советских детей, в городе Резекне -- 1200 советских детей. Таким образом, в тюрьмах и гестаповских застенках за период оккупации немцами уничтожено 6700 советских детей...

Весной 1943 года германские войска, отступая под ударами Красной Армии, поголовно угоняли с собою все население оккупированных областей Советского Союза. В свяаи с этим усилился приток советских детей в концентрационные лагеря и тюрьмы на территории Латвийской ССР. Застенки гестапо и лагеря истребления больше не вмещали новые контингенты советских детей.

В апреле 1943 года к женскому монастырю, город Рига, улица Кр. Барона, 126, подходят крытые военные немецкие автомашины. Их сопровождают немецкие солдаты под командой офицера.

Жуткая картина представилась глазам очевидцев: из закрытых грузовиков не раздается ни звука, не слышны детские голоса. Когда откидывается брезент, взору открываются десятый замученных, больных, изнуренных детей. Они скорчились и дрожат от холода. Лохмотья еще прикрывают маленькие тельца, покрытые нарывами, лишаями и коростой. Дети босы, без головных уборов. Из-под грязных тряпок, прикрывающих несчастных, на груди виднеются кусочки грязного картона, привешенного на веревке. На этих табличках имеются надписи: фамилия, имя и возраст ребенка. Целый ряд бирок, однако, содержит только одно слово: «унбеканнтер» (неизвестный). Дети жмутся друг к другу и молчат. Детский барак в лагере, вечный страх и угрозы, пытки и террор фашистских садистов отучили маленьких страдальцев говорить.

В страшной скученности Рижского гетто, в котором изощренным издевательствам над человеческой личностью подвергались 35000 человек, томились 8000 детей в возрасте до 12 лет, которые все до единого истреблены немецкими фашистами и их местными прислужниками, истреблены на массовой бойне за период между 29 ноября и 7 декабря 1941 г...

Двухэтажное здание больницы гетто в тот период было переполнено больными детьми. Немцы выбрасывают больных детей через окна, целясь попасть в стоявшие у больницы грузовики.

О зверствах фашистов над заключенными в гетто детьми доктор Пресс комиссии сообщил: «У ворот гетто, там, где жила стража, полицейские бросали ребенка в воздух и в присутствии матери забавлялись тем, что подхватывали этого ребенка на штыки...».

В августе—сентябре 1944 года... грузовик за грузовиком ищут в лес Дрейлмни, расположенный в окрестностях города Риги. Палачи торопятся - - под сокрушительными ударами наших войск они боятся упустить свои жертвы. Изобретательность садистов не оставляет их и теперь. По выражению очевидца К. Лиепиня, который в период немецко-фашистской оккупации работал батраком в имении Шеймана, на опушке Дрейлинского леса, убийцами-фашистами в лесу был устроен конвейер смерти.

Допрошенный комиссией, свидетель Лиеиинь показал:

Свидетельница Е. Денисович показывает: «Я собирала грибы в Дрейлинском лесу и видела, как немецкие фашисты на многих автомашинах привезли в этот лес советских детей. Там в лесу их расстреляли, а трупы сожгли. Видя свою гибель, многие дети пытались бежать, тогда немецкие фашисты убегавших детей по лесу ловили собаками-ищейками. Я видела, как немец догнал одного ребенка, выхватил пистолет. Ребенок только успел крикнуть «ай», как тут же получил пулю и был убит на месте. Я тут же убежала из лесу».

Комиссия считает установленным, что в ноябре и декабре -1941 года немецкими детоубийцами в Румбульском лесу истреблено путем массового уничтожения 8000 советских детей. Показаниями свидетелей-очевидцев (следуют фамилии) установлено, что в августе 1944 года в Дрейлинский лес немцами на 67 автомашинах привезено и в лесу расстреляно не менее 2000 советских детей.

Так немцы путем массовых расстрелов только в окрестностях города Рига уничтожили 10000 советских детей, трупы которых ими сожжены. О таких же злодеяниях немцев в распоряжении комиссии имеются документальные данные, подтверждающие истребление советских детей в городах и уездах Латвийской ССР.

Истреблено в городе Даугавпилсе — 1960 советских детей, в Даугавпилсском уезде -- 1058, Резекненеком уезде — 845, в городе Елгава — 697, в Лудзенском, Абренском, Мадонском, Валмиерском, Илукстском, Бауском и других городах и уездах — 3205 советских детей...

Когда могучие удары победоносной Красной Армии изгоняют с территории Латвийской ССР фашистских захватчиков, они в бессильной злобе изливают свою звериную ярость на мирных граждан и их детей.

С присущей этим детоубийцам преступной последовательностью они уничтожают последних детей, свидетелей своих кровавых злодеяний, чувствуя, что эти дети их скоро обличат перед неизбежным судом.

В последние дни своего пребывания немецкие солдаты врываются в детские дома, в дом грудных младенцев, (в квартиры, хватают детей, сгоняют их в Рижский порт, где грузят, как скот, в угольные трюмы пароходов...

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 27, лл. 23—37. Заверенная копия.

Рига

Апрель 1945 года

Родился и жил в деревне Кревники Витебской области. Когда немецкие оккупанты заняли их деревню, они арестовали всех жителей с детьми и угнали их в Саласпилсский лагерь. Немцы в лагере морили их голодом и пускали кровь (два раза). После кровопускания была большая слабость и болела голова. После этого одно лето был пастухом, а затем увезен в Ригу и помещен в Булдурский детдом. О родителях ничего не знает. Вторично кровь брали .через месяц. Каждый раз брали по полстакана крови.

Заместитель главного врача д-р Залитис

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 50, д. 27, л. 109. Копия. Перевод с латышского.

Рига

Апрель 1945 года

Жили в России, в районе Полоцка, в сельской местности, в семье еще сестра и брат. Отец находился на поенной службе. Примерно три года назад немцы привезли мать, сестру и брата в Саласпилсский лагерь.

Мать увезена в Германию. Когда — не помнит. В лагере у пациента 5 раз брали кровь, из правой и левой руки, делал это врач. Взятую кровь со всем шприцем уносили. Количество те может точно определить. При показе шприцев указал на шприц «Рекорд» емкостью в 20 кубических сантиметров. Кровь брали через каждые 5—8 дней.

После взятия крови чувствовал себя усталым, обессиленным, болела голова. Каждый раз после взятия крови должен был находиться одну неделю в помещении. После этого отправлен в деревню пастухом.

Заместитель главного врача д-р Залитис

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 27, л. 106. Подлинник Перевод с латышского.

Согласно постановлению Чрезвычайной республиканской комиссии Латвийской ССР от 10 марта 1945 г. № 7 судебно-медицинская экспертная комиссия в составе (следует состав комиссии) со 2 апреля по 14 апреля 1945 г. произвела эксгумацию и судебно-медицинское исследование детских трупов, захороненных на старом гарнизонном кладбище Саласпилсского концентрационного лагеря. Эксгумация детских трупов была предпринята с целью:

а) установить наличие на детских трупах травматических повреждений,

б) установить факты отравления детей в Саласпилсском концентрационном лагере какими-то ядовитыми веществами, данными детям вместе с пищей,

в) определить количество погребенных и срок погребения,

г) установить пол и возраст погребенных. Описание обстоятельств детских смертей находится в следственных материалах дела.

На основании данных судебно-медицинского освидетельствования эксгумированных детских трупов, результатов судебно-химического исследования и детального изучения имеющихся в деле следственных материалов по истреблению советских детей комиссия судебно-медицинских экспертов приходит к следующему заключению:

Размеры ям-могил, количество находящихся в них трупов и изучение мест массового погребения замученных детей убеждает в том, что на старом гарнизонном кладбище Саласпилса и близлежащих участках из концентрационного лагеря было погребено не менее 7000 трупов советских детей. Могилы расположены в различных участках по взгорьям и на равнинах Саласпилсского перелеска и занимают общую площадь 2500 квадратных метров, на расстоянии 150 метров от кладбища по направлению железной дороги Рига— Огре имеется площадь сожжения трупов размером 25 на 27 квадратных метров, глубина сожженного слоя достигает одного метра, среди костей взрослых людей обнаружено множество костей детей 5—9-летнего возраста: зубы, суставные головни бедренных костей, ребер, плечевых и других костей. С костями смешана черная, липкая жидкость - масса, похожая на чернозем, издающая неприятный запах. Эта масса состоит из сгоревших мягких частей организма, кожи, мышц, крови, внутренностей и прочего. Черные участки резко отличаются по своей окраске от окружающих желтых песков.

При производстве эксгумации отмечено, что часть трупов похоронена в ящиках, причем трупы в них в беспорядке, в некоторых ямах-могилах трупы сложены в несколько рядов один за другим, на некоторых трупах имеются изношенные рубашки, платья и кальсоны, а большая часть трупов совершенно голые. В некоторых ямах-могилах детские трупы сброшены в беспорядке вместе со взрослыми трупами обоего пола. На груди нескольких трупов детей найдены биржи немецкого типа с погасшими надписями, металлические нагрудные православные крестики и католические иконки, волосы детей покрыты зародышами вшей - гнидами, на уцелевшей одежде в складках множество мертвых вшей.

Принимая во внимание процессы разложения в тканях и органах эксгумируемых трупов, можно заключить, что сроки их захоронения относятся к концу 1943 года или началу и середине 1944 года.

Раскопано всего 54 могилы, содержащие общее количество детских трупов — 632, из них:

а) детей грудного возраста -- 114,

б) детей от 1 года до 3 лет — 106,

в) детей от 3 лет до 5 лет — 91,

г) детей от 5 лет до 8 лет — 117,

д) детей от 8 лет до 10 лет — 160,

е) детей свыше 10 лет — 44

Из общего числа эксгумированных детских трупов принадлежат: к мужскому полу — 266, к женскому — 290 и 76 из-за сильного разложения определить не представилось возможным.

Причины смерти эксгумированных детей не одинаковы и распадаются на группы.

Во внутренних органах, взятых из отдельных трупов на выбор из каждой могилы (по одному трупу), при химическом исследовании их по методу Марша в 29 объектах обнаружен мышьяк, и поэтому смерть 29 детей следует признать насильственной и последовавшей в результате отравления мышьяком.

Следствием установлено, что за период с конца 1942 года по 1944 год через Саласпилсокий лагерь прошло до 12 000 советских детей. Подавляющее большинство детей подвергалось выкачиванию крови. Исходя из установленного судебно-медицинской экспертизой количества выкачивавшейся крови от одного ребенка (500 граммов) следует считать установленным, что немцами выкачано из кровеносных сосудов советских детей не менее 3500 литров крови.

Клиническое исследование оставшихся в живых детей после кровопускания показало, что здоровью их причинен серьезный ущерб: дети страдают малокровием, несмотря на прекрасный уход и питание в настоящее время, нервная возбудимость их повышена, и они несколько отстают в учении.

В результате уколов образовывались гнойники, нередко приводившие к смерти. Кроме того, следствием установлено, что больных корью и скарлатиной детишек, содержавшихся в нетопленном помещении, купали, в холодной воде - возникали простудные заболевания, уносившие детей в могилу. Дети погибали от простудных заболеваний и от того, что они почти голыми в зимнее время отправлялись в «карантин» — н нетопленные, холодные помещения. Факты этих издевательств установлены и должны рассматриваться как вполне организованные мероприятия со стороны немецких извергов, ставивших целью умерщвление советских детей.

Все вышеупомянутые злодеяния, совершенные фашистскими извергами в Саласпилсоком концентрационном лагере над детьми, привезенными немцами из различных оккупированных местностей Советского Союза на территорию Латвийской республики, подробно расследованы и изучены, и комиссия экспертов считает, что подобные факты насильственного умерщвления происходили и в других республиках СССР, временно захваченных немецкими оккупантами1.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 5, лл. 25—29. Заверенная копия.

Рига

Секретно

В связи с изъятием тяжелодушевнобольных были проведены акции в лечебницах Сарканкадяа и Гинтермуйжи, а также в Стренчах (Валмиерский округ). Учитывая, что к началу наступления необходимо подготовить здание для размещения достаточного количества коек, следовало бы подумать о завершении вышеупомянутой акции. Речь идет о душевнобольных, которые на основании обследования, проведенного врачами-специалиста ми, подлежат изъятию.

Таких в лечебнице Александровских высот ровно 300 человек и в Стремчах 200 человек.

Высший руководитель СС и полиции ожидает предложения генерального комиссара.

По поручению д-р Марниц

ЦГИА ЛССР, ф. Р-69, он. 1а, д. 20, л. 25. Подлинник: Перевод с немецкого.

Рига

Настоящим удостоверяю, что перечисленные в прилагаемом списке 243 неизлечимых душевнобольных 14 апреля 1942 г. умерли.

По поручению - штурмбанфюрер СС Кирсте

ЦГИА, ф. Р-132, оп. 30, д. 27. л. 119. Фотокопия с подлинника. Перевод с немецкого.

На основании наружных осмотров и вскрытий трупов в районе города Рига, а также осмотра мест захоронения трупов, материалов предварительного следствия и технических расчетов площадей мест захоронения судебно-медицинская экспертная комиссия в составе (следует состав комиссии), будучи предупреждена об ответственности по 95 статье Уголовного кодекса РСФСР, приходит к следующему заключению:

В районах Румбульского, Дрейлинского, а также Бикерниекского лесов обнаружено сжигание трупов, где найдены обуглившиеся части ребер, рубчатых костей, челюстей и остатки полусгорввшей одежды и обуви. Кроме того, на территории вблизи данных могил найдено множество зубов и мелких частей от зубных протезов.

В вышеперечисленных районах размеры ям-могил варьируются от 2X1,5 метра до 60x5 метров и более. Глубина могил достигала от 1,6 до 4 метров. Толщина слоя залегания трупов от 1,5 до 2,2 метра. В отдельных местах имела место маскировка могил путем устройства малых насыпей, как для одиночных могил, а также переноска могильных крестов со старыми надписями (например, чугунный крест с надписью «Рядовой 2 роты учебнонтер-офицерского батальона 15 Шлиссельбургского полка Никита Савельев», памятник с надписью «Вечный покой — рядовой 116 Мало-Ярославокого полка Павел Федорович Деев, скончался 10 августа 1895 г., из Ростова, Ярославской губернии»). При раскопках были обнаружены в подобных местах 20 и более трупов (Саласпилс гарнизонное старое кладбище). Кроме того, трупы были найдены в пространстве между могилами. Во вскрытых могилах-ямах, как например, в Саласпилсе, имело место расположение трупов правильными рядами в отдельных могилах от 6 до 12 трупов (детских) в ряд. Там же и в других вышеуказанных местах захоронения трупы расположены беспорядочно, навалом, т. е. имело место хаотическое сбрасывание их в могилы. 3. В результате осмотра были обнаружены трупы со связанными назад руками (район Саласпилса и Бишумуйжа). В могилах, в которых трупы расположены навалом, верхние и нижние конечности имели самое разнообразное положение. Частично трупы были захоронены голыми, в нижнем белье, там же имелись трупы в гражданских и военных костюмах, одежда которых частично истлела. В более хорошем состоянии находилась одежда в Бикерниекоком лесу (шелк, шерстяные материи). В одежде некоторых трупов были обнаружены гребенки, мундштуки, зеркала, карандаши, кольца, очки, деньги, часы и прочие предметы обихода, а также документы в количестве 21, фиксированные в соответствующих протоколах вскрытий.

а) нанесение травмы тупыми твердыми предметами в области головы и груди, частей тела, а также применение огнестрельного оружия,

б) следующим способам истребления является голодание, которое в короткий срок вызвало истощение и приводило к смерти, наряду с этим имела место смертность от инфекционных заболеваний.

ЦГИА ЛССР, ф. Р-132, оп. 30, д. 27, лл. 1—4. Подлинник.